21 
Возможно, ей и удалось убедить Тома Хокинга, что она потерянная душа, но на самом деле это совсем не так. Все в этом мужчине наполняло ее чувством восхищения и растущего желания.
Этот налет надменности и определенный поворот головы, который она наблюдала лишь несколько мгновении назад, говорили о том, что он умный и властный и что с ним нельзя не считаться. К тому же он обладает прекрасным чувством юмора, а это головокружительное сочетание.
Было в Томе и нечто такое, что она никак не могла распознать, словно внутри него жил еще один человек, к которому очень мало кто допускался. Словно было в хозяине Крессвелла что-то еще, тайное, скрытое, но вот что?
Ну и, разумеется, нельзя не принимать во внимание его физическую привлекательность: широкий разворот плеч, крепкие сильные ноги. Да даже при виде его руки, барабанящей по столу, с ней творятся странные вещи.
Однако нельзя было также не принимать во внимание, что Том напоминал ей Роба. И этот случай с Холли Магвайер, не говоря уже о неизвестной Саре Олдфилд… Не хотелось даже думать о том, что какая-то женщина в его прошлом преградила ей дорогу.
И тем не менее Чес нравился вызов, который он ей бросал. Даже когда они спорили, она чувствовала себя оживленной и даже счастливой. В иные моменты, как сейчас, она просто наслаждалась одним его видом. Глупо, но от той умственной, равно как и физической силы, которая исходила от Тома, она, словно какая-то глупая зеленая девчонка, покрывалась гусиной кожей.
Сегодня Чес пришла к конюшне с твердым намерением сказать ему, что едет в Брисбен, убежденная в том, что это именно то, чего она хочет. И только увидев Тома, в мгновение ока убедилась, что она ошибалась, что никуда не хочет ехать. Пока все эти мысли одолевали Чес, на лужайке откуда ни возьмись появилась маленькая белая собачка. Как позже выяснилось, ее оставили в одной из машин привязанной тонким поводком к дверной ручке. Окна в машине были открыты, и собака перегрызла поводок, выпрыгнула из машины и с восторженным лаем помчалась к своей хозяйке на лужайку.
В это время, как на грех, мимо проходил конюх с лошадью. Лошадь внезапно захрипела и вырвала повод.
Повернувшись, Чес увидела, что лошадь несется прямо на нее и у нее лишь секунда, чтобы уклониться. Она бросилась в сторону, ударилась обо что-то головой и потеряла сознание.
Она пришла в себя в чьих-то руках.
— Я собиралась в Брисбен, — пробормотала она, — и…
— И никуда ты не поедешь, — возразил твердый голос. — Дай мне взглянуть на тебя.
Чес заморгала и, прищурившись, взглянула вверх. Ее окружало море встревоженных лиц. Том Хокинг, обладатель твердого голоса, добавил:
— Дайте нам немного воздуха!
Кольцо лиц отступило, и Чес обнаружила, что он стоит на коленях на траве рядом с ней и держит ее голову в своих руках.
— Уверена, со мной все в порядке. — Она облизала губы. — Как лошади?
— Прекрасно. Болит где-нибудь?
— Нет. Только… — Чес дотронулась до головы кончиками пальцев и поморщилась.
Том пощупал ее голову.
— Шишка размером с яйцо, — сказал он, — но это неудивительно. Ты ударилась головой о стену. Давай посмотрим, сможешь ли ты встать.
Он помог ей медленно подняться, и она постояла немного, затем стала оседать. Тихо чертыхнувшись, Том подхватил ее на руки и понес в свой кабинет, пристроенный к конюшне, раздавая через плечо приказания.
Войдя в комнату, он закрыл дверь ногой и хотел положить ее на старенькую кушетку. Чес издала протестующий звук. Замерев, он заглянул ей в глаза.
— Так лучше, — прошептала она.
Понадобилось мгновение, чтобы значение слов дошло до него, затем он сел на кушетку, держа Чес в своих руках.
— Извини, — добавила она, облизав пересохшие губы, — но так я чувствую себя в безопасности — или что-то вроде этого… — И со вздохом облегчения положила голову ему на руку.
Что-то вспыхнуло в его глазах.
— Чес, я должен убедиться, что у тебя нет никаких других повреждений, кроме шишки.
— Нет. Я уверена, что ничего не сломано, и я не чувствую никаких внутренних болей, только слабость и разбитость во всем теле. Лошадь наступила на меня?
— Даже не зацепила.
— Ты сумел удержать жеребца?
— Каким-то чудом — да.
— Ну, никакое это не чудо, — пробормотала Чес.
Он поморщился.
— Спасибо, но могло бы быть гораздо хуже. Ох, уж эти зеваки с их собаками! В сущности, одна ты пострадала. Даже собака цела и невредима.
21 
