67 
— Никаких следов насилия в квартире не было. Не обнаружилось никаких признаков того, что наркотики употреблялись раньше, но на правой руке сверху оказался синяк, а другой — на левом запястье. Доктору Урбани предложили считать, что эти синяки — результат падения.
— Кто высказал такое предположение?
Длинная пауза перед ответом Амброджани, вероятно, выражала укор: незачем, мол, вообще задавать такие вопросы.
— Американский врач. Полковник.
— А каково мнение доктора Урбани?
— Что эти отметины не результат падения.
— Есть другие следы от игл?
— Нет, ни одного.
— Значит, она вколола себе сверхдозу в первый же раз?
— Странно, верно? — спросил Амброджани.
— Вы ее знали?
— Нет, не знал. Но один из моих людей работает с американским полицейским, чей сын был ее пациентом. Он говорит, что она очень хорошо обращалась с мальчиком. В прошлом году он сломал руку, и сначала его лечили очень плохо. Врачи и медсестры действовали грубо, неосторожно, знаете, как это бывает с хирургами, — вот он и стал бояться врачей, бояться, что они снова сделают ему больно. Она была с ним очень добра, уделяла ему массу времени, все делала не торопясь, с уговорами.
— Это еще не означает, что она не употребляла наркотиков, майор, — сказал Брунетти, пытаясь вложить в свои слова уверенность.
— Да, вроде бы, — согласился Амброджани.
— Что еще сказано в донесении?
— Не знаю. Я еще его не видел.
— Тогда откуда вы знаете то, что сказали мне?
— Я звонил Урбани.
— Зачем?
— Доктор Брунетти. В Венеции убит американский солдат. Меньше чем через неделю его командир умирает при таинственных обстоятельствах. Я был бы просто дураком, если бы не усмотрел некоторой связи между этими двумя происшествиями.
— Когда вы получите копию заключения вскрытия?
— Наверное, сегодня во второй половине дня. Хотите, я вам позвоню?
— Да. Буду весьма признателен, майор.
— Может, вы считаете нужным мне что-нибудь сообщить? — спросил Амброджани.
Амброджани находится там, в ежедневном контакте с американцами. Для пользы дела его нужно кое во что посвятить.
— Они были любовниками, и она очень испугалась, когда увидела его тело.
— Увидела тело?
— Да. Ее прислали опознать труп.
Молчание Амброджани свидетельствовало, что он тоже счел это важным.
— Вы говорили с ней после опознания? — спросил он наконец.
— И да и нет. Мы вместе вернулись в город на катере, но она не хотела ни о чем говорить. Мне показалось тогда, что она чего-то боится. Когда я встретился с ней во второй раз, реакция ее была такой же.
— Это было, когда вы приезжали сюда? — спросил Амброджани.
— Да. В пятницу.
— У вас есть какая-нибудь идея насчет того, чего она боялась?
— Нет. Никакой. Она, по-моему, пыталась дозвониться мне вечером в пятницу. Был телефонный звонок сюда, в квестуру, от женщины, которая не говорит по-итальянски. Оператор, принявший звонок, не говорит по-английски, и единственное, что он понял, — это слово «баста».
— Вы думаете, это была она?
— Возможно. Понятия не имею. Оператор не уловил в ее словах никакого смысла. — Брунетти вспомнил о приказании Патты и спросил: — Что у вас происходит?
— Их военная полиция пытается выяснить, где она достала героин. У нее в комнате нашли окурки сигарет с марихуаной, немного гашиша. А вскрытие показало, что она пила.
— Заключение окончательное, да? — спросил Брунетти.
— Нет никаких признаков того, что ее вынудили ввести себе дозу.
— А синяки? — спросил Брунетти.
— Она упала.
— Значит, похоже, что она сделала это сама?
— Да. — Оба некоторое время молчали, потом Амброджани спросил: — Вы приедете сюда?
— Мне приказали не беспокоить американцев.
— Кто приказал?
— Вице-квесторе, здесь, в Венеции.
— Что вы будете делать?
— Подожду несколько дней, недельку, потом мне хотелось бы приехать к вам и поговорить. Ваши люди общаются с американцами?
— Не очень. И мы, и они не склонны переступать черту. Но посмотрим, что я смогу разузнать о ней.
— А какие-нибудь итальянцы работают с ними?
— Не знаю. А что?
— Сам не знаю. Но им обоим, особенно Фостеру, приходилось много ездить по работе, посещая такие места, как Египет, например.
— Наркотики? — спросил Амброджани.
— Может быть. Или что-нибудь еще.
67 
