59 
— Но он мне не родной, а этот… эпизод… который только что у нас был, ничего не меняет. Вы способны меня соблазнить, но это не означает, что я готова стать вашей женой.
Зубы у него сжались, а синие глаза ярко вспыхнули.
— О, вы станете моей женой, можете в этом не сомневаться. Лично я предпочитаю ласку, но если вы действительно желаете войны, то пожалуйста! Только знайте: несмотря на то что я кажусь джентльменом, я не гнушаюсь грязных приемов. Можете бунтовать сколько вам угодно, но в итоге эго ничего не изменит. Вы моя, и вам от меня не уйти.
«Я — его, вот как? То есть я его собственность, вот что он имеет в виду. Его вещь», — подумала она.
Сердце у нее оборвалось, но решимость не уступать только усилилась.
Ей внушала уныние необходимость вернуться на бал и делать вид, будто все прекрасно, однако она не собиралась сдаваться. Она не уступит ни диктату высшего света, ни требованиям Эдварда.
Отступив на шаг, Клер провела рукой по лицу, проверяя, не выбились ли пряди из прически.
— Как я выгляжу? — спросила она, решительно вскинув голову.
Эдвард оценивающе осмотрел ее.
— Вы, как всегда, прекрасны. Однако если учесть цвет ваших щек и губ, все точно будут знать, чем именно мы здесь занимались.
Ее опушенные руки сжались в кулаки.
— Пока это будут одни только подозрения, ничего дурного не случится.
Он улыбнулся, но тут же стал серьезным и спросил:
— Но вы ведь не собираетесь снова танцевать?
— Именно это я и намерена сделать. А теперь прошу меня извинить, ваша светлость, но мне надо идти.
Он стремительно протянул руку и схватил ее за локоть.
— Без меня вы не пойдете. А перед тем как идти, вы дадите мне слово, что больше не станете иметь дело с Ислингтоном. Если я замечу вас рядом с ним, вы немедленно отправитесь домой.
Она медленно высвободила локоть из его пальцев.
— Его милость уже вообще мог уйти. Однако я могу вам обещать, что этим вечером больше не стану с ним говорить.
«А что до других моментов в будущем, — мысленно добавила она, — то тут я ничего сказать не могу».
Затаив дыхание, она стала ждать, будет ли Эдвард выдвигать новые требования относительно ее знакомства с Ислингтоном.
Вместо этого он кивнул и положил ее ладонь на сгиб своей руки.
— Мы вернемся в бальный зал вместе.
Секунду она прикидывала, не отказаться ли.
— Как пожелаете, ваша светлость.
— Эдвард, — проворчал он. — И я вскоре добьюсь, что иначе вы меня называть не будете.
Встретившись с ним взглядом, она ответила широкой вызывающей улыбкой.
А потом они вернулись на бал.
Глава 14
— Ага, я выиграла! — рассмеялась Клер, и ее двуколка остановилась на гравии Грин-парка. От резкой остановки из-под колес брызнули мелкие камешки. Яркие деревянные вишенки на ее модной соломенной шляпке закачались: их цвет великолепно сочетался с ее прогулочным платьем в кремовую и розовую полоску, поверх которого был надет спенсер из тафты.
Лорд Блевинс — проигравший — остановил свой экипаж рядом с ней с опозданием почти на полминуты.
Повернувшись к нему, Клер прочла на его лице удивление и невольное уважение. Было очевидно, что он совершенно не ожидал, что его обгонит женщина. Однако она не простая женщина: победу над ним одержала Дерзкая Клер — так ее в последнее время прозвали в высшем свете.
За последний месяц лондонские аристократы пришли к выводу, что леди Клер Марсден совершенно неуправляема. «И это правда!» — подумала Клер с тайной улыбкой, вспомнив о множестве скандалов, которые она уже спровоцировала, пытаясь избавиться от Эдварда.
К настоящему моменту она уже успела пострелять из пистолетов с тремя щеголями, которые тайком провели ее к Мэнтону, где упражнялись в меткости все джентльмены, покурила сигары с лордом Окснардом и мистером Карстэрсом позади розовых кустов на пикнике у Петтигру и поиграла в кости в обществе четверки довольно пьяных молодых людей на маскараде. К счастью, она успела улизнуть прежде, чем они решили сменить способ развлечения, и, что важнее, прежде чем Эдвард смог отыскать ее, когда она скрылась от его бдительного наблюдения.
Что до Эдварда, то она постоянно ждала, что он взорвется и отправит ее домой: при каждой новой выходке ей казалось, что она сумеет вывести его из себя. Вместо этого он сохранял стоическое спокойствие и никогда не демонстрировал своего недовольства… по крайней мере публично.
59 
