Особенно,... 
64 
Но Иэн Маккрэгган отличался от всех мужчин, которых Мойда когда-либо знала; собственно говоря, раньше ей никогда не доводилось встречать кого-либо хоть немного похожего на него. После смерти отца ей постоянно приходилось принимать участие в разного рода спорах и дискуссиях, и всякий раз, споря со своим оппонентом, Мойда ощущала странное чувство — ее охватывало возбуждение, своего рода эйфория.
Да, подумала Мойда, это верное слово — эйфория.
Именно эйфорию ощущала она во время разговора с Иэном, — или все-таки это было что-то еще? Внезапно ее охватила паника, и она, повернувшись, обратилась к герцогу, который сидел сзади:
— Через несколько минут вы увидите свой голубой вереск.
— Надеюсь, — мрачновато ответил герцог.
— Уверена, он будет там, — сказала Мойда и затем, как будто для того, чтобы убедить саму себя, добавила: — Может быть.
— Вот она, та самая улица, — заметил Иэн, поворачивая налево. — Сейчас будем искать дом номер 292.
Они нашли нужный дом и, торопясь, вышли из машины. Иэн громко и настойчиво постучал в дверь. Открыла миссис Такетт — Мойда моментально узнала ее, несмотря на то что внешность этой женщины с трудом поддавалась описанию.
Невысокая, с невыразительными чертами бледного лица, миссис Такетт являла собой олицетворение безликости. В ней не было ничего запоминающегося или достойного внимания.
— Добрый вечер, миссис Такетт… — Иэн продемонстрировал свою самую очаровательную улыбку и голос, который Мойда про себя окрестила «дипломатическим».
Интересно, подумала она, может ли его шарм, его галантность включаться и выключаться, подобно крану? Внезапно, без всякой на то причины, девушка ощутила неприязнь по отношению к своему спутнику.
Иэн объяснил миссис Такетт суть проблемы в точно такой же тактичной манере, как объяснял до этого миссис Стюарт.
— Пропажа любого другого горшочка с вереском не имела бы никакого значения, — сказал Иэн, — но это особый сорт, который герцог хотел показать на выставке цветов в Инвернессе.
Слушая его, миссис Такетт, казалось, становилась все меньше и незаметнее. Задолго до того, как Иэн закончил свою речь, она начала беспомощно восклицать:
— Простите меня, сэр, простите! Энид не должна была брать его, не должна!
— Вам не следует расстраиваться, миссис Такетт, — сказал Иэн, — и Энид тоже. Если вы отдадите нам вереск, мы подарим вашей дочери что-нибудь взамен — куклу или что-нибудь еще, что ей нужно.
— Ничего ей не нужно! — взволнованно ответила миссис Такетт. — Ей не следовало ничего брать. Как же я могла позволить ей взять тот горшочек…
— Нет, пожалуйста, миссис Такетт, не упрекайте себя, — успокаивал ее Иэн. — Если вереск здесь, нам больше ничего не нужно.
— Но… его здесь нет! — воскликнула миссис Такетт.
Внезапно все разом смолкли.
— Нет? — чуть не плача, спросил герцог.
— Нет? — повторил за ним Иэн. — Вы хотите сказать, что выбросили его?
— Нет, что вы, — ответила миссис Такетт. — Дело вот в чем, сэр. Это было такое красивое растение. Когда мы вернулись домой, она зацвело.
— Какого цвета? — перебил ее Иэн, и вновь все замолкли в ожидании ответа миссис Такетт.
— Маленькие голубые цветочки. Мой муж сказал, что это вообще не вереск, а что-то другое.
— Голубые! Голубые! — закричал герцог. — Где вереск? Он мне нужен! Срочно! Что вы с ним сделали?
— Я очень сожалею, сэр, я и вправду очень сожалею, — извинялась миссис Такетт, заламывая руки.
— Где же он? — спросил герцог.
— Погоди, Арчи, — тихо произнес Иэн, заметив, что миссис Такетт не на шутку разволновалась. — Мой кузен очень волнуется, — объяснил он. — Видите ли, он так долго пытался вывести голубой вереск…
— Голубой вереск? — переспросила миссис Такетт. — Никогда не видела ничего подобного.
— Ну как же, видели. Вы единственный человек, кто его видел, — сказал Иэн, — и теперь вы понимаете, почему нам так важно получить его обратно.
— Понимаю, — ответила она глухим голосом; руки ее тряслись. Внезапно Мойда поняла, что следует вмешаться ей.
Женщина испугалась и герцога, и Иэна. Если они хотели получить от нее вразумительный ответ, ее нужно успокоить. Мойда шагнула вперед и дотронулась до руки миссис Такетт.
— Послушайте, миссис Такетт, — сказала она, — так холодно стоять здесь, когда дверь открыта. Может, мы пройдем в вашу гостиную и сядем у камина?
64 
