Особенно,... 
124 
Я осторожно взяла ее за запястья, отвела руки и сказала:
— Должно быть, это какая-то ошибка. С чего бы ему запрещать мне ехать?
— Он сказал, что меня будут сопровождать люди, которых он выберет лично. Мне оставят одну только придворную даму, делла Ровере. Нельзя брать слуг из Милана! С мужем едет только один доверенный секретарь. Граф сказал, что нам предстоит тонкая дипломатическая миссия. Что бы я ни говорила, он не желает уступать. Я даже заявила, что вообще никуда не поеду, если не смогу взять тебя, но он ответил, что тогда повезет меня силком. — Ее глаза наполнились слезами. — Дея, я боюсь! Если я поеду без тебя, случится что-то ужасное! Я умру при родах, меня убьют, на нас нападут разбойники…
— Тише!.. — произнесла я с таким спокойствием и уверенностью, что она действительно замолчала. — Для начала, мадонна, мы тебя разденем. В этом платье наверняка жарко. Смотри, у тебя вся шея мокрая.
Катерина подняла руки, чтобы я стянула с нее платье. Я сняла с головы графини сетку для волос, расплела косы и принялась расчесывать локоны.
Пока я занималась всем этим, она снова заговорила:
— Джироламо собирается встречаться с дожем. Затевается какая-то политическая игра, я не знаю, в чем ее суть, но муж очень волнуется. — Ее лицо скривилось. — Я не смогу без тебя, особенно когда впереди роды.
Расчесав золотистые волосы, я стянула с Катерины влажную от пота нижнюю рубаху и сменила ее на ночную.
— Ты прекрасно обойдешься без меня, — произнесла я твердо, скрывая свое огорчение — ведь мне предстояло надолго разлучиться с Лукой. — Ты уже взрослая женщина, негоже верить во всякие глупости.
Ее взгляд уперся в карты, сложенные аккуратной стопкой поверх куска черного шелка.
— Неужели? — переспросила она. — Давай посмотрим, что скажут о путешествии карты.
Я снова села перед камином, а Катерина опустилась в кресло рядом со мной. Я перемешала карты, затем протянула ей.
Как следует перетасовав колоду и сняв своей рукой, госпожа отдала ее мне.
Вместо того чтобы положить карты на стол, я развернула их веером, держа рубашкой к Катерине, и велела:
— Выбери одну. Больше нам не нужно.
Катерина спешно протянула руку, но в последний момент заколебалась. Наконец она пожала плечами, вздохнула, выдернула карту и показала мне. Повешенный!..
Я постаралась сохранить внешнее спокойствие, хотя меня захлестнула волна страха. Но ведь мне надо было предсказывать будущее перепуганной беременной женщине.
— Повешенный, — произнесла я с прохладцей. — Эту карту мы уже видели раньше. Она связана с жертвой. — Я отвернулась, не в силах вынести ее полный ужаса взгляд.
— Но что она означает? Кто-то умрет? Я?..
— Не знаю, — честно ответила я, хотя и сама испугалась за нее. — Но помни, эта жертва всегда обещает удивительную награду, ведет к великому достижению. — Я с трудом улыбнулась. — Кто знает, мадонна, может быть, жертва в том, чтобы оставить меня дома и научиться самостоятельно принимать решения.
— Ты и правда так думаешь? — шепотом спросила она.
Я кивнула. Катерина успокоилась и, явно измученная, забралась в постель. Я тоже разделась, потушила лампу и улеглась рядом с ней.
Катерина еще не спала и зашептала в темноте тоненьким голоском маленького, неуверенного в себе ребенка:
— Дея, обнимай меня, пока я не засну, ладно?
В последний раз она просила об этом в день смерти отца. Звук ее голоса напомнил мне ту до смерти испуганную девочку из собора Санто-Стефано, отца которой убили у нее на глазах.
— Ладно, — ответила я мягко.
Катерина перевернулась на бок, спиной ко мне. Преисполненная жалости, я пододвинулась к ней, лежа на том же боку, и обняла за плечи. К моей радости, минуты через три она уже спала.
За день до отъезда Джироламо и Катерины все в палаццо Риарио работали не покладая рук, собирая хозяев в многомесячное путешествие. К вечеру у меня выдалось несколько свободных минут, и я смогла увидеться с Лукой. Мы встретились в саду, и я поцеловала его на прощание.
Он хотел встретиться со мной на рассвете, чтобы как следует попрощаться, или прийти в сад ночью, но я не желала ни того ни другого. Мне нужно было попрощаться быстро, чтобы не проливать лишние слезы.
Я пожелала Луке счастливого пути и не позволила ему задержаться. Он был разочарован, но все понял.
Ночью я тоже не дала воли слезам, хотя спала урывками, вздрагивала от каких-то кошмаров, несущих в себе угрозу. Я знала, что в ходе этого путешествия кто-нибудь обязательно умрет. Может быть, Катерина или даже мой обожаемый Лука. Но в любом случае эта смерть приведет к перерождению и к совершенно неожиданному будущему.
124 
