Особенно,... 
164 
– Ладно.
– Еще выпьем?
– Давайте.
Он направился к бару, а я раздумывал, стоило ли мне сюда приходить. Конечно, Эндрю был слегка назойлив, однако, спору нет, недурен собой, и я почувствовал, что искра желания во мне не угасла, как я ни старался ее затоптать. Кроме того, было лестно, что мною заинтересовались. Эндрю стал депутатом совсем недавно, но многие уже прочили ему пост министра в обозримом будущем. Его ценило партийное начальство, он хорошо выступал и часто появлялся в дискуссионных телепрограммах. При следующей кадровой перетруске его ожидала должность замминистра как минимум. Такого еще не бывало, подумал я. Гей взбирается по карьерной лестнице ирландской политики. И вот, имея такие перспективы, он, однако, пригласил меня.
– Почему вы предпочли «Желтый дом»? – спросил я, когда он вновь уселся за столик. – Вы, кажется, живете на северном берегу?
– Да, верно.
– Тогда почему мы здесь?
– Я подумал, так вам будет удобнее.
– Но я-то живу на Пемброк-роуд. Могли бы пойти в «Ватерлоо» или еще куда.
– Я не люблю выпивать в своем округе, – сказал он, меняя причину. – Непременно кто-нибудь привяжется с жалобой на разбитую дорогу и непомерный счет за электричество или попросит прийти на школьные состязания и вручить награды победителям. Оно мне надо?
– Но в этом и состоит работа депутата.
– Это лишь ее часть, которая мне не интересна.
– А что вам интересно?
– Карьера. Хочу забраться как можно выше.
– И что потом?
– В смысле?
– Ради чего взбираться на самый верх? Вас же не привлекает власть ради власти?
– Почему нет? В конечном счете я хочу стать премьер-министром. И я уверен, все получится. Я умен. Способен. Меня поддерживает партия.
– Но зачем? Чего вы хотите достичь в политике?
Он покачал головой:
– Послушайте, Сирил, поймите меня правильно. Я не прочь творить благо для своих избирателей и страны. То есть это было бы, наверное, здорово. Но задали бы вы такой вопрос человеку другой профессии? Будь я учителем и заяви о своем желании занять кресло директора школы, вы бы сказали – молодец! Будь я почтальоном и скажи, что хочу стать начальником всей почтовой службы, вы бы восхитились моими амбициями. Разве в политике иначе? Почему я не могу просто взбираться к вершинам власти? Удастся сделать что-нибудь хорошее – прекрасно, не удастся – я получу кайф от своего высокого положения.
Я задумался. Доводы его казались нелепыми, однако найти в них изъян не получалось.
– Вы сознаете всю трудность задуманного? – спросил я. – Я о вашей склонности. Вряд ли Ирландия готова принять гея в роли министра, не говоря уже о председателе правительства.
– Как я уже сказал, я не наклеиваю себе ярлыки. И потом, есть всякие обходные пути.
Я кивнул, желая поскорее распрощаться, и тут вдруг меня осенило. Как будто вспыхнула лампочка.
– Можно вопрос? – спросил я.
– Да ради бога.
– У вас, часом, нет подруги?
Эндрю откинулся на стуле, явно удивленный.
– Конечно, есть, – сказал он. – Как не быть? Я привлекательный и в полном соку, у меня прекрасная работа.
– Значит, девушка есть, – сказал я, словно подводя итог. – И отсутствие ярлыков ее, как видно, ничуть не беспокоит.
– О чем вы?
– Она считает вас натуралом?
– Это личный вопрос, вам не кажется?
– Эндрю, вы пригласили меня на свидание. И вот я здесь. Поэтому, на мой взгляд, вопрос уместен.
Он секунду подумал и пожал плечами:
– Знаете, она ни о чем не спрашивала. А меньше знаешь – лучше спишь.
– О господи!
– Что?
– Еще скажите, что вы с ней собираетесь пожениться.
– Да, собираемся. В июле. Если карта ляжет, на свадьбу заполучу премьер-министра с женой.
Я рассмеялся:
– Ну вы ловкач! Но зачем, скажите на милость, вам жениться, если вы гей?
– Я уже сказал, я…
– Враг ярлыков, я помню. Но давайте одним ненадолго воспользуемся. Зачем вам жениться на несчастной девушке, если вы гей?
– Потому что мне нужна жена, – заявил он безапелляционно. – Этого ждут мои избиратели. Этого ждет партия. Без супруги и детей я ничего не добьюсь.
– А с ней-то как? – спросил я, сознавая, что не мне бы возмущаться. Но, справедливости ради, за двадцать один год после собственной свадьбы я никого не обманул касательно моей ориентации.
– Что – с ней? О чем вы?
– Вы готовы разрушить жизнь человеку, потому что вам не хватает смелости сказать о себе правду?
– Чем же это я ее разрушу? – Недоумение его казалось искренним. – Если все сложится, с государственным визитом мы с женой посетим Букингемский дворец, Белый дом и другие правительственные резиденции. По-вашему, это загубленная жизнь?
164 
