99 
– Прощения просим, добродетельная леди… То целиком моя вина… На милость вашу только уповаю…
Вот что значит опыт общения с благородными! Набрался, вишь, уму-разуму за время службы в герцогской гвардии! Вон как ловко выкрутился! Пару слов сказал, а под суд его уже, получается, не отдашь. Ди Мэнс придется самой определяться с наказанием. Так принято у знати в отношении чистосердечно признающих свою вину лиц. Чтобы проблему, так сказать, не развивать.
– Что заставило тебя нестись, не глядя перед собой? – рассерженно вопросила у Молоха Кейтлин, чуть успокоившись после стремительной схватки.
– Да… – замешкался с ответом зарыскавший глазами по сторонам злодей. А потом возьми да брякни, наткнувшись взглядом на меня: – С другом своим свидеться спешил! Вот!
– А это ты зря… Ой зря, – покачав головой, едва слышно прошептал я.
– Так стражник – твой дружок?! – как и следовало ожидать, вновь полыхнула яростью демоница. И гневно бросила, отдавая приказ своим людям: – Всыпьте тогда ему полсотни плетей!
А я укоризненно выговорил, обращаясь к ошарашенно разинувшему рот Молоху:
– Ну вот видишь.
На самого избранная мера наказания впечатление произвела. Полсотни плетей – это не фунт изюму. Обычно прописывают пятерку, в крайнем случае десятку ударов. А то ведь двадцатку, да в полную силу если, уже не всякий человек вынести может. Ну, Молох, учитывая, что у него есть талиар, и полсотни выдюжит, но встанет он после такого явно не скоро… И запомнит урок на всю оставшуюся жизнь.
– А теперь займемся тобой, – обратилась разъяренная Кейтлин ко мне, едва ее люди угомонили начавшего вырываться Молоха, банально запинав и вырубив его.
Я не удержался, сглотнул и бросил быстрый взгляд в сторону окна, размышляя, не пора ли сигануть в него. Мой амулет тоже недолго сможет сдерживать атаки могущественной магессы, возжелавшей поджарить меня до хрустящей корочки.
С трудом удержав себя на месте, я торопливо предложил Кейтлин:
– Может, сначала поговорим?
– Нам абсолютно не о чем с тобой разговаривать! – гневно фыркнула она. Но из колеи я ее своими словами все же выбил. Заставил задуматься над тем, что собирается совершить. Ведь Кейтлин, помедлив, развеяла начавший формироваться огненный шар! Правда, потом… Потом демоница сделала совершенно неожиданный вывод: – Но ты прав, так легко тебя убивать нельзя… Этого тоже хватайте, – решительно велела она своим людям.
Ну этого я уже потерпеть не мог. Одно дело – ди Мэнс, у которой есть основания для претензий ко мне, а другое – совершенно левые люди. Пусть и слуги ее. Да и не по закону это.
– Только суньтесь – мигом грабки попереломаю, – холодно предупредил я пару двинувшихся ко мне воинов в черненой кожаной броне.
– Не слишком ли ты самоуверен? – насмешливо осведомился один из них и демонстративно похрустел толстенной бычьей шеей, разминаясь перед схваткой.
– Да нет, – безразличным тоном вымолвил я, не обращая никакого внимания на эту показуху. Ну да, здоровые все лбы и талиары неплохие небось у каждого есть. Но и я не лыком шит. Криво усмехнувшись, я взялся за край толстенной дубовой столешницы и, чуть напрягшись, с громким хрустом отломал от нее кусок. Отбросил обломок и, отряхнув руки, веско заметил: – И еще. Вы здесь никто. Нападете – отвечать буду, словно встретив каких-нибудь грабителей или бандитов. Не церемонясь. А выживет ли при этом кто – другой вопрос…
– Что-то ты осмелел больно, стражник, как я посмотрю! – прорычала, перебивая меня, Кейтлин.
– Да я таким и был, – пожав плечами, заверил я ее и угрюмо молвил: – Не по закону поступаете, леди, людишек своих натравливая. Не по закону. А значит, прибить их я имею полное право. – Сердито подумав про себя: «Хочет убивать – пусть убивает, а издеваться – не позволю!»
– Ах по закону тебе, значит, захотелось?! – взъярилась она. Стиснула кулачки и долгое мгновение прожигала меня испепеляющим взглядом. А затем внезапно опустила руки и прошипела: – Хорошо же, хорошо… Будет тебе по закону! – гневно бросила она, круто развернулась на своих каблучках и поцокала к двери.
– А платить кто будет за разгром?! – ожил наконец застывший за стойкой бара владелец «Драконьей головы». Понятно, все-таки проделки демоницы не прошли бесследно: пока Молоха воздушным пульсаром к стене трамбовало, четыре стола вместе со всем, что на них было, опрокинуло-расшвыряло по пути, да и половицы на месте, где бандит стоял, неслабо так прогорели.
99 
