100 
Но ди Мэнс даже не повернула в его сторону головы! Просто взяла да ткнула пальчиком назад, указывая на меня!
Хлопнула дверь.
Собравшийся в зале люд зашуршал-загудел, обсуждая произошедшее. А Калвин, бросив на стойку полотенце, решительно направился ко мне. Опасаясь, видать, что и я улизну, не расплатившись за нанесенный залу таверны ущерб. Но, так как я и не подумал сдергивать, тьер Труно потихоньку сбавил темп и уже спокойно приблизился ко мне. Подошел и первым делом осторожно спросил, мотнув головой в сторону двери:
– Стайни, а кто это был?..
– Моя невеста, – буркнул я в ответ, погруженный в безрадостные мысли.
– Суровая штучка, – почесав в затылке и вновь оглядев творящийся разгром, оценил тьер Труно. – Значит, с тебя, Стайни, ровно пять золотых, – прокашлявшись, сообщил он.
– За что? – опешив, возмутился я. – За пару перевернутых стульев и столов и разбитую посуду?!
– Ага, – серьезно кивнул он и указал на попорченную мной столешницу: – А еще за отломанный отсюда кусок и за ущерб репутации моему заведению. Ну и за возможные неприятности.
– Да за какие еще неприятности? – с досадой осведомился я, уставившись на наглого вымогателя.
– Ну… А вдруг в следующий раз твоя невеста решит таверну вместе с тобой сжечь?.. – отвел глаза тьер Труно.
– А-а, демоны с тобой! – выругался я, доставая кошель. Бросил требуемую сумму на стол, поднялся и пошел к себе. Поразмыслить над тем, чего мне теперь ожидать от стервозной демоницы. Что она задумала…
Добравшись до своей комнаты, я завалился на кровать, заложил руки за голову и погрузился в мысли. Но ни одной догадки… Навязчиво лезло лишь одно – как изумительно и умопомрачительно шикарно выглядит Кейтлин. Такая вся прям… ням-ням-ням.
Пока облизывался, вспоминая, демон знает сколько времени прошло, а ничего путного так и не пришло. Мудрый бес подсказывал, что надо валить отсюда, пока есть возможность, но я с ним все не соглашался. Может, Кейтлин чуть успокоится и тогда нам удастся спокойно поговорить? С чего она вообще так озлилась?.. Не могла же она почти год таить такую злобу из-за одной сказанной мной в порыве чувств фразы?..
«Тьфу!.. – с досадой сплюнул в конце концов бес, осознав всю тщетность своих попыток склонить меня к незамедлительному бегству, и горестно констатировал: – Все, пропал ты, осел».
«Да ладно тебе, – легкомысленно отмахнулся от него я, с нескрываемой надеждой протянув: – Может, выкрутимся еще».
«Не, не выкрутимся, – закручинился рогатый. – Любовь – такая штука… против нее любые доводы разума бессильны».
«Какая еще любовь?!» – обалдело воззрился я на него.
«Пламенная! – съязвил хмурый бес, пояснив для ослов-тугодумов: – Та, которой ты по отношению к стервочке Кейтлин воспылал!»
«Да с чего ты взял, что я в нее втюрился? В эту стерву? Да ничего подобного!» – попытался я донести до беса всю степень его заблуждения на этот счет. Но тщетно.
Хвостатый лишь лапкой бессильно махнул да голову повесил, понурился. И с убитым видом тоскливо протянул:
«Ох что она с тобой сделает, ох что сделает… Как только прознает о том, что ты без памяти в нее влюблен… Ох, чувствую, и оторвется эта стервочка, отыграется за все…»
«Да ничего я в нее не влюблен, – уязвленно молвил я, непроизвольно поежившись. И без особой уверенности добавил: – Потому как испытываю по отношению к этой суккубе лишь плотскую страсть».
«Это ты себе можешь голову морочить, а не мне! – фыркнул, отчего-то не поверив мне, бес. – А я знаю, что за твоими якобы исключительно плотскими желаниями скрывается!»
«Да ничего ты не знаешь!» – с досадой бросил я, не желая признавать правоту беса. Ведь то, что тревожит мне душу при виде Кейтлин, – это похоть, и только она. А никакая там не влюбленность!
«Знаю! И могу свою правоту даже доказать!» – вскинулся прохвост.
«Каким же это образом?» – недоверчиво хмыкнул я.
«Так можно же провести обычную проверку на влюбленность», – развел лапками бес, вроде как дивясь тому, что я незнаком с таким простым способом определения чувств.
«И что это за проверка?» – не удержавшись, полюбопытствовал я.
«Да простая совсем, – заверил бес. – Передай мне на пару минут контроль над зрением и слухом, так я все сделаю в лучшем виде. – Видя, что я заколебался, злорадно оскалился: – Что, трусишь, что проверка враз выведет тебя на чистую воду?»
«Ничего я не трушу! – фыркнул я и с нарочитой грубостью велел: – Давай бери контроль над зрением и слухом и проводи проверку!»
100 
