Непроизвольно Кэрли обняла мужа и посмотрела ему в глаза:
— Я люблю тебя, Итен.
Он улыбнулся ей, но улыбка не погасила злые искорки, блестевшие в его глазах:
— Я знаю, Кэрли, любишь, но на свой манер.
— По-другому я не умею.
— Не хватит ли с этим, — сказал он.
— Подумай, как бы мы хорошо зажили.
Она прижалась к нему. В тридцать восемь лет Итен был такой же стройный и мускулистый, каким был в колледже. Хотя его темные волосы начали немного редеть, как это было раньше у его отца в этом возрасте. Заметить это, однако, могли только те, кто знал Итена с юности. Глаза у него были теплые и выразительные, барометр состояния его души. Временами он смотрел на Кэрли с такой любовью и жадностью, что у нее разрывалось сердце от того, что не могла дать ему всего того, что он требовал.
— Может быть, сегодня ночью ты убедишься сам в том, что все то, что у нас есть — это все то, что я и хотела бы иметь.
— Боже, неужели это всерьез? — спросил он, привлек Кэрли к себе, крепко и жадно обнял ее.
Затем мягким голосом прошептал:
— И это прекрасно.
Эрик вошел в кухню, не замечая родителей, подошел к холодильнику, раскрыл его и некоторое время рассматривал содержимое.
— Эй, где этот парень, пообещавший прийти к нам. Я умираю с голода, — протянул он тоскливо.
Кэрли не хотелось освобождаться из объятий мужа. Это было их примирение. Она подождала пока он сам отпустил ее, потом отступила и посмотрела на часы:
— Имя, как ты сказал парня, — Дэвид Монтгомери.
Сердце странно забилось, когда она увидела, который час:
— Он должен прийти с минуты на минуту.
Эрик, потянувшись, подошел и обнял маму за плечи. В тринадцать лет сын был уже дюйма на три выше Кэрли. Он особенно вытянулся за последний год. Это дало отцу повод записать его в региональную команду баскетбольной лиги.
— Шон сказал, что этот Дэвид Монтгомери был в высшей школе твоим лучшим другом.
Кэрли вздрогнула:
— Кто это ему сказал?
— Папа.
В растерянности Кэрли посмотрела на Итена. Он не имел права вовлекать сыновей в их проблемы.
— В высшей школе мы дружили и проводили время втроем: твой папа, я и Дэвид.
Когда Эрик не мог уже услышать, Итен усмехнулся и сказал:
— Неплохо придумано.
— Почему ты сказал ему об этом? — перебила его Кэрли.
— А почему нет? Ведь все это в прошлом, — он отпил большой глоток виски. — Кроме того, вдруг однажды они узнают со стороны, что их мать дружила со знаменитым писателем. Жаль, что Дэвид еще не написал о тебе книгу! Это было бы замечательно!
Немного помолчав, Итен добавил:
— Я, пожалуй, предложу ему это сделать. В конце концов, он в некоторой степени обязан тебе своей карьерой.
Она вздохнула, расстроенная, что разговор получил такой оборот.
— Прекрати, сколько можно копаться в грязном белье?
Прошло некоторое время прежде чем Итен ответил:
— Бог свидетель, я бы прекратил, если бы смог, — сказал он искренне. — Но это стало моей частью, и я не знаю, когда все это кончится.
Она взяла мужа за руку:
— Позволь мне помочь тебе забыть прошлое. Скажи как, и я сделаю все для этого.
Не успел он ответить, как у входной двери раздался звонок.
— Мам, он пришел, — крикнул Эрик.
— Так открой ему, — ответила она, досадуя, что Дэвид пришел так не вовремя.
Итен отошел от жены:
— Ответь себе сама. Сделай так, чтобы он не догадался, что мы в ссоре.
— Почему бы не сказать Дэвиду все сейчас? — воскликнула Кэрли запальчиво.
— Почему тебе хочется сделать это? — спросил Итен испуганно. — Давай представим все как ты сказала — два парня и девушка дружили и вместе проводили свободное время…
Дэвид вдыхал доносившийся до него аромат роз, букет которых он прижимал к груди. Он позвонил и ждал, когда ему откроют дверь. Выбор цветов был не случаен. Кэрли, учитывая практическую черту ее характера, отметит насколько дорого стоят столь прекрасные розы. С другой стороны, интуитивно она поймет, что они завянут, может быть, даже раньше, чем Дэвид успеет покинуть этот городок. С бутылкой вина выдержки 1984 года «Шато Монтелена Каберне Совиньон», которую он купил для Итена, было несколько сложнее. В начале Дэвид хотел купить какое-нибудь французское и очень дорогое, но потом передумал и купил простое дешевое Вино.
Высокий, стройный молодой человек, похожий на Итена в юности, открыл дверь.