26 
– Если ты пытаешься сказать, что мы по-прежнему оставались сестрами, то да, так оно и было, но только мы не виделись друг с другом.
– Ни разу?
Рауль чуть не выронил свой бокал с вином, пролив несколько капель на кресло.
– Прошу прощения… – Он достал из кармана носовой платок и промокнул пролившуюся влагу.
– Не стоит волноваться.
На лице Имоджен появилась ободряющая и вместе с тем немного усталая улыбка, которая заставила его почувствовать себя не очень комфортно.
– Это кресло, да и вся комната настолько старые, что их можно посчитать винтажными. Мне кажется, этот диван стоит здесь с тех самых пор, как моя мать сбежала со своим любовником. Папа так и не собрался с духом, чтобы заменить его. Потому что…
Имоджен мягко провела рукой по бархатной обивке дивана.
– Он любил вспоминать, как на нем вместе играли две его маленькие девочки.
– Две маленькие девочки, – эхом отозвался Рауль, с силой сжимая в кулаке белый носовой платок.
Ее глаза заблестели еще сильнее. Неужели она была близка к тому, чтобы расплакаться? Почему именно теперь? Ведь на протяжении дня она держалась таким молодцом. Чувство восхищения тут же сменилось сочувствием, и такой резкий переход дался ему не очень легко.
– Сколько тебе было лет, когда она ушла?
– Семь. – Она уже бредила лошадьми и целыми днями пропадала на конюшне, любуясь этими великолепными животными. – А Киэре не было и трех.
– Я знаю, каково это – жить без матери, – мрачно заметил Рауль. – Моя мать умерла от рака, когда мне было девять лет.
– Ты, наверное, ужасно переживал. У меня, по крайней мере, был шанс, что моя мать однажды вернется. А ты лишился такой надежды. Как ты справился со своей потерей?
– Все благодаря отцу. Он всегда был рядом с нами. А моя старшая сестра взяла на себя роль матери и исполняла ее как могла.
– Я бы хотела быть такой для Киэры. – Собственные воспоминания о детстве помогли Имоджен понять, что мог чувствовать Рауль, когда лишился своей матери. – Мама разлучила нас, – через силу выдавила она, глядя широко распахнутыми глазами в пустой камин. – Мы даже не знали, где она скрывается. Она решила во что бы то ни стало сделать так, чтобы мы не общались друг с другом. И чтобы Киэра не виделась с отцом. Она таким образом сводила с ним счеты.
– Не давать сестрам общаться друг с другом? – с презрением переспросил Рауль, и Имоджен, тяжело сглотнув, кивнула в ответ.
– Мы нашли друг друга всего пару лет назад, потому что мать поменяла свою фамилию и ничего не рассказывала Киэре о ее прошлом. У сестры сохранились только туманные воспоминания о раннем детстве. Все произошло как раз после того, как мы…
Детские воспоминания были сами по себе безрадостными, но то, как воссоединение с сестрой совпало с разрывом отношений с Раулем, грозило лишить Имоджен остатков самообладания. Она посмотрела на него и увидела, что он тоже вспоминает то время. Рауль поджал свои чувственные губы, словно хотел что-то сказать, но сдержался.
– На протяжении многих лет я пыталась найти Киэру, но тщетно. Но когда отец наконец согласился дать матери ту сумму денег, которую она требовала, война тут же прекратилась, и мы с сестрой смогли встретиться.
Когда Киэра позвонила ей, она только вернулась с Корсики. Имоджен узнала о своей беременности незадолго до поездки в Лондон, где произошла ее встреча с сестрой и где так трагично оборвалась жизнь ее ребенка.
Вспоминая потрясение и боль, эмоциональную и физическую, Имоджен обхватила себя руками, бережно прижимая ладони к животу, где когда-то зародилась жизнь – их с Раулем ребенок. Но судьба оказалась слишком жестокой и вырвала малыша из ее утробы, чуть не убив при этом его мать.
– Имоджен…
Она услышала удивленный голос Рауля и поняла, что не смогла сдержать слез, которые текли по ее щекам, словно молчаливые свидетели ее горя, которое она не могла озвучить.
– Возьми.
Имоджен не заметила, как он оказался рядом и потянулся к ней. Господи, если он коснется ее, она не выдержит. Но нет, Рауль что-то протягивал ей. Затуманенными от слез глазами Имоджен с трудом разглядела тот самый носовой платок, которым он промокал пролитое на кресло вино.
– Он немного испачкан и не похож на белоснежный платок из книг об эпохе регентства, – улыбнулся Рауль.
– Ничего страшного, – выдавила Имоджен, закрывая глаза, когда ее лица коснулся тонкий хлопок, мягко промокая слезы, текущие по ее щекам. Она судорожно вздохнула и не нашлась что добавить.
26 
