81 
Доминик выругался и с силой ударил кулаком по стене.
Без труда заставив гнедого перескочить через каменную ограду. Дом гнал его по влажному лугу. Наклонившись к шее жеребца, пустил его в галоп. Дом всегда любил быструю скачку, и сейчас дал гнедому возможность самому нести его. Может быть, это поможет на время забыть об Анне?
Доминик знал, что Анна сейчас ненавидит его, и мысль о ее страданиях приводила его в исступление.
— Дом! Подожди! — донесся издалека голос Фелисити.
Дом тихо выругался и осадил жеребца, безуспешно пытаясь скрыть раздражение.
Нехотя повернув голову, он увидел на дороге приближающуюся двуколку. Фелисити подхлестывала лошадь, стараясь поравняться с Домом.
— Дом, — Фелисити махала затянутой в перчатку рукой, призывая его остановиться. Дом подъехал поближе, не делая ни малейшей попытки спешиться.
— Доброе утро, — спокойно сказал он.
— Доброе утро, — ласково отозвалась Фелисити, поднимая на него блестящие глаза. — Я искала тебя.
— Неужели? — Доминик даже не пытался скрыть насмешку, однако Фелисити, казалось, ничего не замечала.
— Я слышала, Анна покинула Уэверли Холл.
— Да, это так.
— Дом, — улыбнулась Фелисити, — ты должен радоваться. Ведь ты с самого начала не хотел ее, а сейчас свободен и волен поступать, как тебе заблагорассудится.
— Фелисити, мне кажется, я был достаточно откровенен с тобой в тот последний раз, когда мы разговаривали тет-а-тет.
В притворном недоумении она широко раскрыла глаза
— Я не помню, о чем мы с тобой говорили. Дом. Кроме того, что ты обещал мне показать свою конюшню. — Фелисити демонстративно облизала губы.
Дом подумал о женщинах, которых он клал с собой в постель за последние десять лет, и то, как он занимался с ними любовью, и эта мысль неожиданно вызвала у него отвращение. Нечто подобное он чувствовал и по отношению к Фелисити.
— У тебя есть сейчас время? — кокетливо улыбнулась она.
— Нет!
— Но ты же обещал! — Фелисити обиженно нахмурилась.
— Разве Блейк уже уехал? Я думаю, он с удовольствием покажет тебе все, что ты захочешь. Фелисити немного помолчала.
— Блейк — мужлан, — выговорила она наконец.
— Я слышал сплетни, — Дом улыбнулся, — что, пока мы с Анной были в Шотландии, он повсюду сопровождал тебя.
Фелисити покраснела.
— Он никуда меня не сопровождал. Он повсюду таскался за мной!
Дом рассмеялся.
— Это вовсе не смешно, — надулась Фелисити, — когда тебя преследует человек, который тебе неинтересен.
— Не могу не согласиться с тобой.
— Дом… — умоляюще начала Фелисити.
— Нет, не стоит говорить того, что может смутить тебя или меня.
В ее глазах заблестели слезы.
— Анна — моя жена, и я отношусь к ней с подобающим уважением.
Фелисити покраснела.
— А сейчас, когда мы поняли друг друга, — продол жил Дом, — давай сменим тему разговора. — Он наклонился вперед. — Кто-то покушается на жизнь моей жены. И мне кажется, Фелисити, что это ты.
Дом нахмурился, поглядывая из окна спальни на далекие, теряющиеся в дымке холмы. Он никогда в жизни не бегал за женщинами, но сейчас собирался изменить своим принципам. Он хотел видеть Анну рядом с собой. И не только в постели. Сейчас не время проявлять гордость: они должны объясниться. Впрочем, Дом сомневался, что это поможет сохранить их брак. И все же он попытается.
Доминик повернулся, услышав стук в дверь. Так как Вериг в это время укладывал вещи. Дом сам пошел открывать.
— Входи, мама. — Он выдавил улыбку.
Вериг быстро удалился, и в комнату вошла Кларисса; взгляд ее тут же упал на открытый чемодан, наполовину заполненный одеждой.
— Ты уезжаешь?
— Да.
— И куда ты направляешься? В Лондон?
Он кивнул.
— Ты едешь за Анной?
— Да. — Взгляд Дома стал жестким.
— Но она не желает иметь с тобой ничего общего.
— Правильно. — Дом стиснул зубы. — Но ее желания не имеют значения, не так ли? Как моя жена Анна обязана выполнять мои приказания.
Кларисса побледнела, ее губы дрожали.
— А ты хочешь ее? — В голосе матери Дом отчетливо различил нотку удивления.
— Да, — сказал он твердо, — хочу.
— Она недостаточно хороша для тебя! — вскричала Кларисса.
— Думаю, мне виднее. Кроме того, скорее наоборот — это я недостаточно хорош для Анны.
— Она снова околдовала тебя!
— Достаточно, мама.
Кларисса резко повернулась и, отойдя в сторону, села в кресло.
81 
