Особенно,... 
22 
«Все неправда», – подумала она. Но в ее жизни не было ничего более правдивого, чем игра в снегу под ночным небом с Кернаном Макалистером. Как он советовал, она плыла по течению, вместо того чтобы бороться с ним.
– Еще чуть-чуть. Помоги мне сдвинуть ком. Когда докатим до фонтана, он будет как раз нужной величины.
Его амбиции намного превосходили ее. Наваливаясь всем телом, не жалея усилий, они в конце концов установили глыбу в том месте, где раньше буксовала ее машина.
– Ты просто супергерой, – выдохнула Стейси, отступив, чтобы полюбоваться на свою работу, а заодно, и на Кернана.
– Да, – с удовольствием, без всякого стеснения признал он.
Смеясь и задыхаясь, вдвоем они подкатили второй шар и взгромоздили поверх глыбы. Снеговик получился таким высоким, что Кернан едва дотянулся, пристраивая голову – шар поменьше. Фигура получилась впечатляющей, но недоставало выразительного лица.
– Вот обратная сторона амбиций, – сказала Стейси. – Мы не сможем дотянуться до головы, а ему нужна шапка. Что будем делать?
– У меня есть решение, – успокоил Кернан.
– Пойдешь за лестницей? – предположила Стейси.
– Я сам буду лестницей!
Стейси призадумалась – идея показалась захватывающе рискованной. Тем временем Кернан разгребал под ногами снег.
– У тебя есть морковка для носа?
– Найдется кое-что получше, – ответил он, докопавшись до гравия.
– Этот подойдет для носа, – Стейси подобрала черный камень, – а вот глаза и рот!
– Думаю, этого хватит, – сказал Кернан с интересом наблюдавший за ней. Он опустился на корточки и похлопал себя по плечам. – Залезай, только не потеряй камни.
Как будто это была ее самая большая проблема! Секунду поколебавшись, Стейси послушалась. Кернан легко поднялся. Его шея оказалась у нее между ног. Удивительно, но Стейси не замечала, какой промокшей и холодной была ее одежда до тех пор, пока не почувствовала жаркое тепло его тела, проникающее сквозь мокрые колготки. Кернан сделал вид, что пошатнулся под ее тяжестью. Стейси взвизгнула, хватаясь руками за его лоб, и засмеялась, услышав протест:
– Не суй пальцы мне в глаза!
Наконец он встал перед снежной фигурой.
– Скорее! – крикнул Кернан. – Не знаю, сколько смогу держать тебя. Сколько ты весишь – тонну?
Дрожа, но не только от холода, Стейси сделала гиганту лицо: нос получился отлично, но рот скривился в усмешке, что было вполне объяснимо. Она сняла шапку и водрузила на голову снеговика.
– Готово!
Однако Кернан не опустил ее. Вместо этого он галопом поскакал по дорожке, делая вид, что качается под ее весом. Стейси визжала, требовала, чтобы он немедленно дал ей слезть. Наконец он встал на одно колено, и она неуклюже сползла, зацепившись ногой за плечо. В результате они с хохотом упали в снег. Но скоро оба замолкли. Воцарилась тишина. Они лежали, глядя в звездное небо.
– Я давно так не смеялся, – тихо сказал Кернан.
– Я тоже.
– Почему?
Стейси заколебалась, но жизнь под одной крышей и забота о малыше создала между ними какую-то необъяснимую близость.
– В моей жизни возникли неожиданные повороты. И, как недавно за рулем, я потеряла управление.
– Мужчина, – предположил он. – Неудачное замужество?
– Нет.
– Разорванная помолвка? – продолжал гадать Кернан.
Стейси поморщилась.
– Наши отношения не дошли до этой фазы, – призналась она. – Но у меня была надежда.
– Очередной конфликт между воображением и реальностью, – заметил он с таким пониманием, что сердце Стейси дрогнуло. Ей вдруг захотелось рассказать ему все. Кернан вызывал доверие. Хотя она и выдавала себя за другую, но, как ни странно, ее не мучили угрызения совести, в душе царило спокойствие.
– Дело не только в мужчине, – тихо сказала она. – Так случилось, что я осиротела в шестнадцать лет.
Стейси внутренне ужаснулась. Она собралась открыться человеку, которого знала всего три дня. Правда, за это время он стал ей удивительно дорог.
Возможно, удар по голове пришелся на какие-то мозговые центры, отвечавшие за соблюдение общепринятых социальных норм – кому пришло бы в голову откровенничать с самой влиятельной персоной делового мира, какую ей доводилось встречать? Однако она видела, как он купает ребенка. Кернан зажигал для нее камин, спас от обстрела попкорном, помогал, не дожидаясь просьбы и не требуя ничего взамен. Ирония заключалась в том, что теперь она при всем желании не могла раскрыть ему, кто она на самом деле.
22 
