Особенно,... 
43 
Чего только она ни делала, чтобы подружиться с ним, желая доставить удовольствие Амадо. Но Майкл упрямо отказывался от общения. Пытаясь понять его, Элизабет старательно наблюдала за Майклом на всех вечеринках. Она заметила, что этот человек ко всем, кроме нее, относился доброжелательно.
Если бы враждебное отношение Майкла объяснялось неусыпной заботой об Амадо, она бы просто не обращала на него внимания. Или, пожалуй, послала бы его ко всем чертям. Но поскольку Амадо это бы, вне всяких сомнений, сильно огорчило, она чувствовала себя обязанной продолжать делать попытки к сближению.
В двухстах метрах от Элизабет, ниже по холму, Майкл заметил, что она вошла обратно в дом, и облегченно вздохнул. Он видел, что она стояла на террасе, глазея на него, и злился, что позволяет ей портить столь прекрасное осеннее утро.
Он и так старался всеми путями избежать частых встреч. Надо либо взять себя в руки, либо подыскать себе другую работу.
Он двинулся было вниз по склону холма, но потом остановился, чтобы сорвать и разглядеть гроздь винограда, оставшуюся после сбора урожая. Плоды выглядели изюминками на прутике лозы, их прежний темно-красный цвет теперь стал почти черным. С приходом весны их запашут в почву вместе с перегнившими листьями.
Майкл ощутил чье-то присутствие в винограднике задолго до того, как услышал шуршание лозы. Швырнув гроздь на землю, он повернулся и увидел Элизабет, идущую прямо к нему.
— Черт подери, — пробормотал он, не делая ни малейшего усилия скрыть свое неудовольствие.
Элизабет остановилась и пристально посмотрела на него с вызовом во взгляде.
— Я хочу с вами поговорить.
— А нельзя ли это отложить? Меня ждут кое-какие дела на винном заводе.
— Прекрасно. Я поеду с вами. Мы можем поговорить и по дороге.
Майкл переступил с ноги на ногу. Меньше всего ему хотелось бы оказаться с ней в тесном автомобиле.
— Можете этого не делать, — сказал он. — Несколько минут у меня есть.
Прежде чем заговорить, Элизабет приблизилась еще на десяток метров.
— Думаю, вам пора рассказать, что, черт подери, вы против меня имеете?
— Надеюсь, вы не собираетесь давать мне урок хороших манер?
— Дело зашло слишком далеко, вы не находите? Я бы тут с вами не стояла, если бы не Амадо. Он вбил себе в голову безумную идею, что мы должны подружиться.
Он засунул руки в задние карманы джинсов.
— Боюсь, его надежды несбыточны. Я не вижу никакой возможности…
— Только не думайте, что меня это волнует, но, может быть, вы расскажете, чем это я так провинилась, почему я вызываю у вас такое раздражение?
Он колебался, стоит ли вообще затевать с ней этот разговор, но решил принять этот вызов.
— Я, видите ли, вообще испытываю неприязнь к тем, кто ищет легкой добычи. Меня от этих людей тошнит. В особенности, когда добычей, за которой они охотятся, оказывается мой друг.
— Понятно. Стало быть, вы полагаете, что я вышла замуж за Амадо из-за его денег.
— А вы хотите сказать, что нет?
— Но почему же в это верят его дочери и вы? — Она распахнула куртку и уперлась руками в бедра. — В чем дело, Майкл? Вы полагаете, Амадо не в состоянии понравиться женщине, что единственным поводом выйти за него замуж может быть только желание наложить лапы на его богатство?
— Амадо знаком со многими женщинами, которые куда лучше подошли бы для…
— Ах, выходит, дело не в ваших чувствах на сей счет, а именно во мне. Это что же, связано с моей внешностью? — Она гневно смотрела на него. — Или, взгляните-ка, быть может, дело в длине моих волос? А может, в цвете глаз? Нет-нет, я понимаю, о чем вы думаете. Считаете, что я не могу любить Амадо, потому что он такой старый. В этом все дело, так?
— Да он мог бы быть вашим отцом!
— Только не моим отцом, — ответила она. — У них нет ничего общего.
Ее ответ поразил его. Огонь в ее глазах подсказывал ему, что гнев куда более глубок, чем могло показаться.
— Послушайте, меня ждет работа, и этот разговор все равно ни к чему не приведет.
— Я просто желаю, чтобы вы себе уяснили, Майкл: я здесь надолго. За это время можно будет свести друг друга с ума.
— Это уж точно, — ответил он и, вытащив руки из карманов, двинулся восвояси.
Элизабет шагнула, загораживая ему дорогу. Когда он попытался обойти ее, она вцепилась в его руку.
— Совсем не обязательно раскрывать душу нараспашку. Но мы так ни к чему и не пришли.
43 
