36 
Несколько секунд граф молча смотрел на Верниту. Затем наклонился и поцеловал её в лоб.
— Спасибо тебе, родная!
Он отворил дверь и громко позвал лакея.
— Немедленно пришлите ко мне Анри!
— Certainement, Monsieur le Comte![5]
Граф снова закрыл дверь.
— Ты права, я должен покинуть Париж, — заговорил он, — а тебе я невероятно благодарен за то, что ты спасла мне жизнь.
Вернита подняла полные слез глаза и прошептала:
— Пожалуйста… возьми меня с собой!
— Не могу, — ответил граф. — Мне придётся бежать из Франции тайком: если тебя схватят со мной, для тебя это будет очень опасно.
— Ты не понимаешь! Ведь я… я англичанка!
— Англичанка? — воскликнул граф.
— Когда началась война, мы с родителями жили в Париже.
— И вы скрывались, чтобы не попасть в тюрьму! — воскликнул граф. — Как я сразу не догадался? Конечно, это же все объясняет!
— Так ты возьмёшь меня с собой? — робко спросила Вернита.
Она заметила, что граф колеблется, и поспешно добавила:
— Я не могу оставаться у принцессы! Ты знаешь, император… он хочет встретиться со мной сегодня вечером… он велел мне ждать его в главной спальне, где ты… застал нас вчера.
— Будь он проклят! — прорычал граф. — Хорошо, ты поедешь со мной!
Дверь отворилась, и в салон вошёл маленький человечек.
— Месье, вы посылали за мной?
— Да, Анри, мы должны ехать немедленно! — обратился к нему граф. — Ищейки Фуше идут за мной по пятам!
— Все готово, месье. Я отнесу чемоданы в экипаж, и вы можете ехать.
— Спасибо, Анри.
Слуга вышел. Вернита вопросительно взглянула на графа.
— Мы с Анри подозревали, что подобное может случиться в любую минуту, — объяснил он. — Любовь моя, ты уверена, что готова мне довериться?
— Я знаю только одно: лучше умереть, чем жить без тебя!
Граф заключил Верниту в объятия. Он целовал её нежно, медленно, страстно, словно утверждал свои права на неё этим поцелуем.
Затем, взяв девушку под руку, он вышел вместе ней в холл.
Лакей подал графу плащ, шляпу с высокой тульёй и перчатки. Граф взял Верниту за руку, словно ребёнка, и вывел чёрным ходом на задний двор, где располагались конюшни.
Двое конюхов запрягали в фаэтон пару лошадей, ещё один поднимал съёмную крышу. Лакей помогал Анри привязывать к задней площадке чемоданы.
Граф усадил Верниту и заботливо укрыл ей колени пледом. Сам он сел рядом и взялся за волок, Анри вспрыгнул на запятки, и через несколько минут экипаж уже ехал по узкой улочке, огибавшей Елисейские Поля.
Все произошло так быстро, что Вернита едва могла перевести дух, когда фаэтон свернул на широкую улицу и помчался по направлению к Буа.
— Мы успеем? — нервно спросила она.
Это были первые слова, произнесённые с той минуты, как они покинули особняк Клермона.
— Сделаем всё, что в наших силах! — ответил граф на безупречном английском.
Вернита ахнула от удивления.
— Ты говоришь по-английски?!
— Что в этом удивительного? — вопросом на вопрос ответил он. — Ведь это мой родной язык!
Вернита повернулась и изумлённо уставилась на графа.
— Так ты англичанин?
— Моё настоящее имя — Трегаррон, — ответил он, — лорд Трегаррон. Впрочем, бабушка моя была шведкой, и де Сторвики приходятся мне роднёй.
— Но император говорил, что шведский посол поручился за тебя!
— Я выдал себя за своего кузена — настоящего Акселя де Сторвика. Он шестью годами старше меня.
— Какой ты смелый! — с сияющими глазами воскликнула Вернита. — Я никак не думала, что ты англичанин — иначе я давно рассказала бы тебе всю правду!
— Как это я сразу не догадался! — ответил граф. — Жизнь научила меня быть подозрительным, и я сразу почувствовал, что с тобой что-то не так. Но ты в совершенстве говорила по-французски, держалась как француженка, и мне и в голову не приходило…
— Да, знание французского очень меня выручило, — ответила Вернита. — Я выучила его от семьи эмигрантов, которых папа приютил у нас в поместье. У них было двое детей моего возраста: я подружилась с ними, и их язык скоро стал для меня почти родным.
— Понятно, — ответил Аксель, — но всё равно, как я мог быть таким невнимательным? Ведь ты, рассказывая о своей лошади, назвала её английским именем!
Вернита рассмеялась.
— Эта кличка случайно сорвалась у меня с языка. Я сразу сообразила, что допустила ошибку, и страшно перепугалась! Послушай, правда это или только прекрасный сон, что мы вместе и у нас нет больше тайн друг от друга?
36 
