36 
— Что ж, тогда тем более нам нужно пожениться как можно скорей.
Несколько мгновений она смотрела на него, затем кивнула:
— Хорошо. В эти выходные.
— Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, Оливия. Я обо всем позабочусь. Закажу билеты на аэробус.
— Но я не представляю своей свадьбы без мамы.
— Я закажу билет и на нее.
— Правда?
Он готов оплатить билеты любому, кого она захочет, ради еще одной такой улыбки!
— Конечно! А твой отец?
— Я… э… — Она колебалась. — Не знаю, как связаться с ним. Он очень много путешествует.
— Может быть, мама знает? Оливия покачала головой:
— Нет, она не знает. А ты собираешься приглашать Мим и Уатта?
— Я бы очень хотел, чтобы они были там, но они не смогут уехать с ранчо из-за мальчиков. Мы позвоним им после церемонии, а когда вернемся, то съездим к ним. Иди, позвони маме, а потом я попытаюсь зарезервировать билеты. — Не в состоянии больше сдерживать свое желание хотя бы прикоснуться к Оливии, он заправил ей волосы за ухо. — У нас все будет хорошо, Оливия. Это будет настоящий брак, потому что мы оба хотим этого.
Она кивнула в ответ, хотя Лукасу показалось, что он увидел сомнение в ее глазах. Надо сделать все возможное, чтобы развеять все ее сомнения, если не до свадьбы, то… во время медового месяца. Он наклонился и поцеловал ее.
Посмотрев на часы, Оливия закрыла папку и положила ее в стопку к остальным. Утром она спросила у Стенли, можно ли ей сегодня уйти пораньше. Он не возражал. Утром, до работы, они договорились с Лукасом, что встретятся в час в его кабинете. После обеда они собирались лететь в Лас-Вегас, где завтра в полдень должны были пожениться. Ее сердце начинало бешено колотиться при одной мысли об этом. После того, как Лукас вернулся из Гранд-Джанкшен, они все спланировали. Мама взяла выходной, чтобы присутствовать на их свадьбе, и настояла на предпраздничном ужине, который был бы ее подарком им. Ради такого случая Оливия купила новое платье, а на церемонию в церкви решила надеть свой костюм цвета слоновой кости, который надевала всего лишь раз — на празднование Рождества в офисе. Еще она купила комплект — шелковую ночную рубашку и халат цвета морской волны…
Лукас поцеловал ее в четверг вечером. Этот поцелуй мог привести их в спальню, но он отступил. Оливия поняла, что Лукас сделал это намеренно; то была его стратегия — он хотел вызвать в ней нетерпение в предвкушении их первой брачной ночи. Ей очень хотелось, чтобы он сказал ей о своих чувствах, хотя она любила его так сильно, что готова выйти за него замуж, даже не зная, что он испытывает к ней.
— Оливия, вы говорили, что хотели бы уйти пораньше, но не могли бы вы зайти ко мне на несколько минут? — спросил Стенли из дверей своего кабинета.
Когда она села на стул напротив босса, Стенли отодвинул стопку бумаг на край стола.
— Как вы знаете, у меня есть дочь. Стенли с гордостью говорил о дочери. Она была выпускницей колледжа.
— Как у нее дела?
— Вот в этом-то и проблема. Она думает, что хорошо. А я думаю, она сошла с ума! — Стенли был взволнован и расстроен.
— Что случилось?
— Она позвонила мне сегодня утром. Хочет бросить колледж и выйти замуж! Ее друг учится в медицинском колледже, и она намерена пойти работать, чтобы помогать ему, пока он учится. Я не смог убедить ее, что ей диплом нужен не меньше, чем ему. Вы почти сверстницы, и я подумал, что вы могли бы помочь мне найти нужные аргументы, чтобы убедить ее передумать.
Услышав слова Стенли: «Вы почти сверстницы», Оливия внезапно поняла то, что должна была понять уже давно: он относился к ней как к своей дочери — с нежностью и отцовской заботой, которой она была лишена. Стенли как бы заменил ей отца.
— Я не знаю, чем могу помочь вам, Стенли. Если она действительно любит этого человека, вы не сможете заставить ее изменить решение. Наверно, вам стоит поговорить об этом с ними обоими. И выяснить, что они на самом деле собираются делать. Понять, не использует ли он ее.
— То есть, вы думаете, если я воспротивлюсь этому браку, они все равно поженятся?
— Не вы ли говорили мне, что она все делает по-своему?
Он покачал головой:
— Я не хочу, чтобы она совершила ошибку, о которой будет жалеть всю жизнь.
— Все, что вы можете сделать, Стенли, это поговорить с ней и быть рядом, если это понадобится.
После непродолжительной паузы он встал. Поднялась и Оливия. Стенли улыбнулся и положил руку ей на плечо:
36 
