46 
— Миледи! — воскликнула Кэт. — Прибыл некий джентльмен, который желает видеть вас по делу неотложной важности.
— Кто этот джентльмен? — спросила я с беспокойством.
Если этот человек был хоть как-то связан с мятежниками, я не желала его видеть.
— Это юный лорд Рассел, миледи. Сын графа Бедфорда.
— Что от меня нужно сыну Бедфорда?
— Лучше будет, если вы это узнаете сами, миледи, — выпалила Кэт.
Я заколебалась. Не будет ли это с моей стороны ошибкой? Но все же вышла к посланцу.
Он упал передо мной на колени, и я не знала, радоваться такой почтительности или пугаться.
Лорд Рассел сказал, что у него ко мне послание от сэра Томаса Уайета. Сэр Томас умоляет меня ни в коем случае не приближаться к столице. Лучше всего, если я уеду как можно дальше от Лондона.
— Но почему, милорд? — спросила я.
— Миледи, грядут великие события. Сэр Томас хочет, чтобы с вами не случилось ничего плохого.
— Я не имею никакого отношения к делам сэра Томаса Уайета, — отрезала я.
Рассел поклонился и сказал, что его дело — передать послание, и не более.
Когда он удалился, я вздохнула с облегчением.
А еще через несколько дней прибыл посланец королевы.
Я удвоила меры осторожности и в последнее время удалялась в опочивальню всякий раз, когда в Эшридж прибывал кто-либо посторонний. Из спальни я выходила, лишь когда мне докладывали, кто прибыл и зачем. Вот почему посланца королевы я увидела не сразу.
Ко мне в спальню ворвалась Кэт, вид у нее был донельзя перепуганный.
— Он хочет отвезти вас в Лондон, — сказала она. — Таков приказ королевы.
Мне стало дурно. Я ни единой минуты не верила, что восстание Уайета может завершиться триумфом. Не следовало забывать и о том, что в заговоре участвовал Суффолк, отец Джейн Грей. Даже если бы мятежники сумели свергнуть королеву, Суффолк вряд ли пожелал бы передать корону мне. Скорее всего он освободил бы из Тауэра Джейн и усадил ее на престол.
Взглянув на Кэт, я сразу же принялась стягивать с себя платье.
— Помоги мне лечь.
Она смотрела на меня, хлопая глазами.
— Быстрее! Я тяжело больна, и ехать в Лондон не могу.
Лишь улегшись в постель и закрывшись простыней до самого подбородка, я приняла посланца королевы. Увидев, что я лежу в постели, он изменился в лице.
— Скажите, сэр, что вам от меня нужно, — слабым голосом сказала я.
— Миледи, королеве угодно, чтобы вы немедленно отправлялись в Лондон, где вас ожидает самый сердечный прием.
— Передайте ее величеству мою искреннюю благодарность. К сожалению, состояние мое столь плачевно, что я не смогу воспользоваться ее милостью.
— Королева будет крайне недовольна, если я вернусь в Лондон без вашего высочества.
— Скажите ее величеству, что я тоже весьма этим опечалена.
Гонец уехал лишь после того, как я написала королеве записку. В этом письме я сообщала о своей болезни и обещала, что немедленно отправлюсь в Лондон, как только мое состояние немного улучшится.
После того как посланец удалился, мне уже не пришлось изображать болезнь — меня колотила дрожь.
— Вы и в самом деле больны, — встревожилась Кэт. — Скажите, что у вас болит?
— Голова, — ответила я. — Она чувствует, что может вот-вот расстаться с плечами.
Из Лондона поступали все новые и новые вести. Множество горожан собрались под знамена королевы, а Уайета объявили государственным изменником. Комендант Тауэра поднял мосты и выставил охрану, а за поимку Уайета была обещана высокая награда.
Я написала королеве очередное письмо, но не сама — поручила сделать это одному из своих придворных. Единственная причина, по которой я задерживаюсь, говорилось в письме, — тяжелая болезнь. Врачи надеются, что мне со дня на день станет лучше, но пока мое состояние все еще вызывает у них опасение.
Тем самым я выговорила себе небольшую отсрочку, но долго так продолжаться не могло.
О, этот безумец Уайет! Нельзя действовать так безрассудно. Ему казалось, что достаточно выйти к Сент-Джеймсскому дворцу, и королеву можно будет взять голыми руками. Но среди его соратников было немало предателей, которые сообщали людям королевы о всех планах сэра Томаса, надеясь на прощение и награду. Советники королевы решили не препятствовать въезду Уайета в город, а потом напасть на него со всех сторон. Мятежники вошли в Лондон со стороны Кенсингтона, а возле Гайд-парка на них напали верные королеве войска. После стычки воинство Уайета заметно поредело, самые малодушные разбежались по домам, однако неудача не остановила сэра Томаса. Он пробился к Сент-Джеймсскому дворцу, однако резиденция королевы охранялась так хорошо, что мятежники были вынуждены проследовать мимо. На Флит-стрит Уайет увидел, что дальнейшее продвижение невозможно — дорогу преградили многочисленные отряды солдат. Мятежники стали отступать, к этому времени их осталось всего горстка. Наконец, убедившись, что надежды на победу нет, Томас Уайет сдался властям и был препровожден в Тауэр.
46 
