Особенно,... 
38 
Одним из моих любимых мест была галерея. Она была около ста футов в длину и двадцати в ширину. Она часто использовалась как бальный зал, и именно там впервые встретились мама и Десмонд Дерхэм. Какими великолепием должны были сиять балы, на которых в течение многих веков веселились Клэверинги, а портреты предков смотрели на них со стен. Место, где раньше стояли клавикорды, опустело, а персидские ковры на полу Бен купил вместе с домом. Я представляла маму в платье цвета красной вишни и Десмонда, впервые увидевшего ее.
Я помнила ее рассказ о том, как будучи ребенком она пробиралась сюда и играла на клавикордах и пряталась, когда входили слуги. Вероятно, Бен относился к ней с нежностью, если переслал инструмент в Австралию.
Однажды он сказал мне:
— Тебе будет недоставать меня, Джесси, когда я уеду.
— Пожалуйста, не говорите об этом, — просила я не в силах смириться с этой мыслью.
— Но я хочу поговорить с тобой об этом. Я должен сказать тебе нечто важное. Ты ведь не думаешь, что я уеду и оставлю тебя здесь, правда? Если я уеду, то хочу, чтобы и ты поехала со мной.
— Бен!
— Итак, вот что я решил: мы поедем вместе. Что ты думаешь?
Я мгновенно представила себе, как я вхожу в гостиную Дауэр Хауза и объявляю о своем отъезде.
— Они никогда не отпустят меня, — сказала я.
— Отпустят, если за это возьмусь я.
— Думаю, вы их не знаете.
— Не знаю!? Они ненавидят меня. Я отобрал у них поместье. Сотни лет Оукланд принадлежал Клэверингам, и вдруг появляется Бен Хенникер и выставляет их. Конечно, они ненавидят меня. Но это еще не все. Я встретил твоего дедушку до своего приезда в эти места. Я должен тебе все рассказать, между нами не должно быть тайн. У твоей семьи есть особая причина для ненависти ко мне.
— Пожалуйста, расскажите мне.
— Я кое-что уже рассказал, но это Половина правды. Думаю, ты нарисовала картину, которая выглядит совершенно естественно. Но когда узнаешь всю правду, события принимают другую окраску. Я говорил, что, приехав сюда и увидев этот дом, я решил, что получу его. Приобретя состояние, я мог купить его. Все это так. Но мы на разных полюсах. Я со своими деньгами и дедушка Клэверинг, которому трудно свести концы с концами, но он, хотя и с трудом, держится, как и его предки. Я злой старик, Джесси. Ты должна это знать. Я богат. У меня есть деньги, чтобы играть. Мир — моя сцена, и я люблю передвигать игроков, чтобы они танцевали под мою дудочку. Я тоже немного азартен, как уже говорил. Конечно не в такой степени, как Клэверинг. Интересно, а ты, Джесси? Я думаю, что ты тоже азартный человек. Ведь ты же из Клэверингов.
Твой дедушка был членом одного из лондонских клубов. Я хорошо это знал, потому что часто проходил мимо с подносом пряников. Красивое, внушительное здание. Львы охраняли вход от таких бедняков, как я. И я пообещал себе, что когда-нибудь я тоже поднимусь по этой лестнице. Так и вышло. Я вступил в клуб и там встретил твоего дедушку. Мы оба любили покер. Это такая игра, в которой за один день можно проиграть состояние. И я видел, что именно этим он и занимается. Я принял решение, что буду играть до тех пор, пока он не поставит на карту Оукланд. Это получилось проще, чем я ожидал.
— Вы… специально это сделали!
— Не смотри на меня так, Джесси. Все было честно. У него было столько же шансов на выигрыш, как и у меня. Я поставил все, что имел. Он был более беспощаден. Мы оба играли. Я поставил на карту свое состояние, он свой дом, и он проиграл. Он вынужден был продать его, а я получил Оукланд Холл. Они не простили мне этого, особенно твоя бабушка. После этого бесполезно было налаживать соседские отношения. Ну вот, теперь я все рассказал.
— Бен, — сказала я серьезно, — вы играли честно? Вот что я хочу знать. Я не смогу перенести, если…
Он посмотрел мне в глаза.
— Клянусь, — сказал он. Затем приложил палец к губам и прошептал:
- Видишь, мой палец сырой,
- Видишь, мой палец сухой.
- Клянусь навсегда,
- Что не солгу никогда.
Клянусь, это была честная игра, и я выиграл.
— А моя бабушка знала об этом?
— Да, знала и возненавидела меня с тех пор. Мне это безразлично, но я не хотел бы, чтобы это настроило тебя против меня.
— Нет, Бен, ведь это была честная игра, и он проиграл.
— Хорошо. Теперь мы понимаем друг друга. Думаю, я смогу сделать так, чтобы ты поехала со мной в Австралию.
38 
