Особенно,... 
33 
Мне не с кем было поговорить об этом, кроме Ханны. Она знала обо всем. Она рассказала мне: слуги в Оукланде допускают, что ребенок мой, но не уверены в этом. Даже миссис Бакет считала, что мама никогда не согласилась бы на такой обман и объясняла появление ребенка хорошо известным фактом, что женщины в годах часто «попадаются», когда меньше всего ожидают этого, и у ее тетки Полли все произошло точно так же. Она плохо себя чувствовала, а доктора не понимали, в чем дело, и вдруг… она беременна и дитя вот-вот появится.
— Я с ней соглашаюсь, — сказала добрая Ханна.
Прошло несколько недель, и я все еще хожу к ручью. Когда я рассказала Ханне, что я чувствую, она закричала:
— Вы не должны так думать!
Но я возразила:
— Это было бы к лучшему. Девочке будет хорошо, они позаботятся о ней. А мне тоже будет легче.
— Может быть, все еще изменится со временем, — убеждала Ханна.
— Я не думаю о том, что будет. Может быть, через двадцать лет я отнеслась бы к своей судьбе по-другому, более терпимо. Но я должна столько пережить, пока пройдут эти двадцать лет!
Ханна сказала:
— Если вы что-нибудь совершите над собой, вас не смогут похоронить в освященной земле.
— Почему?
— Говорю вам, не смогут, если вы… сделаете это. Закон не разрешает. Таких людей хоронят на перекрестках дорог или еще где-нибудь, но не на кладбище.
Я много думала об этом, но продолжала ходить к ручью. Я решила, что когда-нибудь пойду туда и не вернусь. Я думаю о тебе, моя доченька. Расскажут ли они, когда ты вырастешь, обо мне… и о твоем отце? Вот почему я решила написать, чтобы ты знала правду такой, как вижу ее я. И это истинная правда, Опал. Я сижу у ручья, пишу тебе, и прошлое возвращается ко мне. Видишь ли, ты должна знать, как это случилось. Я дам это письмо Ханне, а она передаст его тебе, когда придет время. Но может быть, это время никогда не настанет и я расскажу тебе все сама. Сегодня я заканчиваю писать и отдам письмо Ханне.
Прощай, маленькая Опал. Пусть Бог поможет тебе, и ты когда-нибудь узнаешь правду о своем отце. Я уверяю тебя, что нет ничего такого, что может опорочить его. И еще, последнее, моя любимая маленькая доченька, буду я или нет рядом с тобой, когда ты вырастешь, но не позволяй никому говорить плохо о своем отце.
Я смотрела вдаль и видела все так ясно перед собой. Потом я опустилась на колени перед могилой. Мои щеки были мокрыми от слез, хотя я не чувствовала, что плачу.
* * *
В этот вечер я не вышла к обеду, потому что не могла видеть их. Они представлялись мне совсем другими людьми. Мне казалось, я вижу их насквозь. Я ненавидела их: они довели ее до самоубийства. Если бы они отнеслись к ней с большей добротой, она и сейчас была бы жива и у меня была бы мать. Как она была несчастна! Мне хотелось все им высказать: моему слабому отцу, на самом деле моему дедушке; моей гордой бабушке (как я была рада, что она мне не мать!); Мириам, за которую всегда все решали другие; и Ксавье, доброму, но такому далекому, который ничего не сделал, чтобы спасти ее. Я притворилась, что у меня болит голова, и, когда вошла Мириам, закрыла глаза и отвернулась.
На следующий день я увидела Ханну.
— Значит, вы прочитали письмо, мисс Джессика? — спросила она.
Я кивнула:
— Скажи мне, что случилось потом?
— Ее нашли в ручье. Она лежала вниз лицом. В этом месте было мелко, вода едва покрывала ее.
— И они похоронили ее здесь? На Пустоши?
— Преподобный Грей был очень строг в этом отношении. Самоубийц не хоронят на освященной земле.
— Как жестоко! — воскликнула я. — Я сделаю это место священным! Она была такой хорошей и никому не причиняла вреда. Я очищу ее могилу, посажу цветы.
— Лучше не делайте этого, мисс.
— Почему? Это была моя мать.
— Я знала, что вы это так воспримете. Она бы ничего не написала вам, если бы думала, что это так сильно огорчит вас.
— Расскажи мне подробно, как все это случилось, Ханна.
— Ее нашли и тихо похоронили. Вот и все. Люди мало говорили об этом. Все знали, что она отличалась от всей семьи, и считали, что она это сделала, потому что влюбилась, а он уехал. Сердце ее было разбито, а она была молода и решила, что жизнь окончилась. Я всегда кладу цветы на ее могилу.
— Спасибо Ханна. Кто-нибудь подозревал, что я ее дочь?
— Если и так, то никто не говорил об этом. Считалось, что вы поздний ребенок. Это иногда случается, а мисс Джессика утонула спустя некоторое время после вашего рождения. Я помню, это был жаркий июльский день, — она отвернулась, губы ее дрожали. — Они вернулись только несколько недель назад, и люди думали, что она встретила кого-то в Италии. Это был последний день июля, а вы родились первого июня. Вы были совсем крошкой.
33 
