42 
Весь коридор был погружен во мрак, лишь на лестнице тускло светились огни.
Этими единственными огнями на втором этаже оказались свечи в руках у герцога.
Когда они вошли в спальню Марсии, он зажег свечи возле ее кровати.
Видимо, на ее приезд сегодня не рассчитывали, ибо в противном случае свечи в спальне оставались бы зажженными.
Марсия предположила, что Жак сообщил ее прислуге, будто она останется на ночь у друзей.
Потом герцог зажег три свечи в канделябре и задул те, которые держал в руках.
— Мы дома… и вы… в безопасности! — сказала Марсия. — По крайней мере… сейчас.
— И своим спасением я обязан вам, — тихо ответил герцог.
— Но теперь… вы должны быть осторожны… очень осторожны! — добавила она.
Ее волосы в колышущемся пламени свечей казались золотыми.
Она устремила на герцога взгляд, полный тревоги: как сможет он противостоять дальнейшим каверзам Сардо.
Внезапно герцог обнял ее и привлек к себе.
Марсия изумленно вздохнула, когда он прикоснулся губами к ее губам.
Это был нежный поцелуй, словно в благодарность за все, что она сделала.
Но затем его губы стали более настойчивыми.
Сперва Марсия не поняла, что происходит.
Но затем какое-то волнение, подобное лунному лучу, заставило ее затрепетать; оно возникло где-то в груди, постепенно росло и вскоре завладело всем ее существом.
Герцог поднял голову.
— Что ты со мной делаешь? — прошептал он и вновь поцеловал. Голова ее пошла кругом, и весь chateau закружился вокруг нее. Звезды сорвались с неба, и она, озаренная луной, сама стала лунным светом.
Это ощущение было столь божественным, столь непохожим на все чувства, доселе испытанные ею, что Марсия не могла поверить в реальность происходящего.
— А теперь надо спать, — изменившимся голосом произнес герцог, наконец оторвавшись от нее. — Мы поговорим об этом утром.
Марсия покачнулась, как только он отпустил ее. Он взял ее на руки и отнес в постель. Когда ее голова коснулась подушки, он вновь поцеловал ее.
Это был долгий и страстный поцелуй, от которого их сердца слились воедино.
Она едва обрела дар речи, но герцог уже ушел. Марсия лежала без сна, и ей казалось, что весь мир встал с ног на голову.
И в нем не осталось ничего, кроме биения собственного сердца.
Марсия проснулась и сразу ощутила, что в спальне она не одна.
Кто-то раздвинул занавески, и вся комната утонула в потоке солнечных лучей. Первой мыслью было, что это отец.
Но, к ее удивлению, это был герцог.
Он отошел от окна и, присев на край кровати, заглянул ей в глаза.
— Как вы прекрасны утром! — произнес он.
— Что… произошло? Почему… вы здесь? — встрепенулась она.
Она почувствовала, как страхи прошлой ночи возвращаются к ней.
— Не… из-за Сардо?
— В данный момент Сардо мне не страшен, — тихо ответил герцог, — но мы оба прекрасно понимаем, что он не откажется от намерения убить меня.
— О нет… нет! — воскликнула Марсия. Она села на кровати, ее золотые волосы рассыпались по плечам.
Шелковая ночная рубашка не скрывала изящных изгибов ее тела.
— Вы должны бежать! — взволнованно сказала она. — Вам необходимо… найти безопасное место… до тех пор, пока мы… сможем что-нибудь предпринять.
— Я не собираюсь никуда убегать, — спокойно возразил герцог. — У меня есть план дальнейших действий, и для его осуществления потребуется ваша помощь.
— Вам известно… я… готова , на все, чтобы помочь вам, — тотчас откликнулась Марсия. — Что… что я должна делать?
— Единственный способ спасти свою жизнь и, что еще важнее, честь семьи и ее владения — это жениться. Именно поэтому я прошу вас, Марсия, выйти за меня замуж. Венчание мы можем устроить сегодня в моей семейной церкви, расположенной здесь, в chateau.
Марсия ничего не ответила, только смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— В противном случае я могу овладеть вами здесь и сейчас, — продолжал он. — При этом наш ребенок станет моим законным наследником, оставив Сардо ни с чем.
— И вы… вы говорите… это мне?
— Я очень не хотел этого говорить, но я доведен до отчаяния. Во имя спасения всех моих родственников, которым придется голодать, займи Сардо мое место, я пойду на это. У меня также есть некоторые обязательства перед людьми, работающими на меня.
Он посмотрел Марсии в глаза, после чего совершенно иным голосом произнес:
— Но, прежде чем вы ответите, я должен сказать, что люблю вас! Я не говорил этого ни одной женщине до вас, и никогда, никогда не желал вступить в брак ни с одной женщиной. Марсия, я прошу вас выйти за меня замуж; клянусь, что хочу этого всем сердцем и всей душой.
42 
