66 
— Хорошо, — кивнула Лисса и даже прикрыла ладошкой рот подруги, до крайности возмущенной речами вампира. Норандириэль возмущенно зарычала и цапнула охотницу за руку. Девушка взвизгнула и наградила принцессу таким многообещающим взглядом, что та поняла: будь сейчас в жилах охотницы хоть капля магии, жариться бы ей на медленном огне или коротать долгую эльфийскую жизнь в облике жабы. — Пусть так. Но почему же тогда к нам отправили вампира из Турбова, если Вольтурнуиэль ближе? Логичнее всего было вызвать кого-то от встречающей стороны.
— Я не могу не признать правоту прекрасной леди, но в данном случае пришлось прислать меня. Как я уже упоминал, вампиры Вольтурнуиэля до крайности запуганы и просто помешаны на собственной безопасности. Кстати, о безопасности. Могу ли я поинтересоваться, почему столь разумные и осторожные леди не поставили хоть какую-нибудь защиту от нечисти?
— Потому что у леди кончилась магия! — фыркнула Лисса и тут же прикусила язык, мысленно надавав себе пощечин за излишнюю откровенность. Ну надо же так легко выдать свою слабость первому попавшемуся вампиру.
— А что помешало прекрасным дамам взять любую палку и очертить хотя бы круг?
Вопрос вогнал в ступор всех, даже очнувшегося левбая. Как ни странно, подобная мера могла отпугнуть простейшие виды нежити.
— Как я сама до этого не додумалась! — простонала Лисса и, преисполнившись раскаяния, стукнула себя рукой по лбу.
Это было ошибкой. Именно этой рукой она крепко сжимала ножку стула, и приступ самобичевания вылился в потрясающую шишку на лбу с не менее впечатляющей лиловой вершиной.
— Уй-уй! — поморщилась охотница и ткнула ножкой в сторону вампира.
— Что? Опять я виноват?! — поразился людской неблагодарности нетопырь.
— Ты! Оставайся здесь! — скомандовала охотница и покинула убежище, дабы очертить-таки злосчастный круг.
* * *
Я открыла глаза и некоторое время просто таращилась в пустоту, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ничего не изменилось. Разницы между состоянием до поиска нити и после практически не было. Разве что появилась некая пустота в голове, а в ушах навязчиво звенело.
«Ну? — задумчиво вопросила. Оба клинка предусмотрительно притихли. — И чем нам это помогло? А вот времени потеряли массу. А его, между прочим, беречь надо».
«Зато мы точно знаем, что связь с левбаем у тебя есть», — осторожно молвил Разящий.
«Точно. Только она нам не поможет», — не удержался от подколки Кумивар.
Я набрала полные легкие воздуха, чтобы разразиться гневной тирадой, состоящей из двух частей (первая — на тему «а я что говорила!», а вторая — «какой придурок предложил дурацкую идею?»), но мои планы нарушило вежливое покашливание. Напрягшиеся было клинки дружно вздохнули с облегчением. Я огляделась. На первый взгляд, кроме меня и пришедшего в себя мула, осторожно блестевшего в мою сторону глазами, никого не было. Странно.
— Кто здесь? — на всякий случай поинтересовалась я у тьмы, вовсе не уверенная, что хочу знать ответ.
Я попыталась резко вскочить на ноги, чтобы на всякий случай приготовиться к неожиданному нападению… Но зря. Ноги от долгого сидения в неудобной позе зверски затекли и сразу распрямиться наотрез отказались, в результате голова перевесила таз, я взвизгнула и встретилась лбом с полом. Хорошо, что на полах сверху песок, иначе моей шишке позавидовали бы носороги и, возможно, избрали бы вожаком владельца такого дивного украшения. Конечно, я могла бы подставить руки и приземлиться на карачки, вместо того чтобы позорно выпячивать пятую точку в сторону потолка. Но тут тоже имелся маленький нюанс. Нет, в отличие от наглых предателей-ног руки служить не отказались, но чем тогда держать мечи? А без них отразить неведомую напасть станет совершенно нереально. Хотя… В такой позе я все равно ничего не смогу сделать, меня можно брать голыми руками (или лапами, смотря что у монстров из конечностей в наличии), зато умру гордо, крепко сжимая оружие в руках, а нечисть передохнет сама со смеху.
«И эта любительница необычных поз смеет обвинять нас в дурацких идеях? — горестно вздохнул Кумивар. — Куда катится этот мир?»
«К чертям собачьим твою критику!» — кряхтя, сообщила я, собрала-таки руки вместе и поднялась на карачки, отчаянно рискуя наделать дырок в собственных коленях.
— Я, — донесся тихий грустный голос. — Смиренный оборотень.
66 
