26 
– Лгать мне нравится не больше, чем вам, – сказал Доминик, убрав руку со спинки дивана. – Почему бы нам не придерживаться правды, насколько это возможно? Вы пришли на собеседование и сразу покорили мое сердце. Я начал за вами ухаживать и быстро добился вашего расположения.
– То есть я оказалась легкой добычей, – сухо произнесла Энди.
– Хорошо, давайте внесем некоторые изменения. Мне пришлось приложить усилия, чтобы вас завоевать.
– Мы знакомы две недели, причем всю вторую неделю вы были в отъезде, – уточнила она. – В принципе, идея неплохая. Никто не будет выяснять, когда именно мы познакомились.
– Любовь с первого взгляда случается. У моих родителей было именно так. Они сразу влюбились друг друга и поженились через несколько месяцев.
Его глаза потемнели, и Энди вспомнила, что он в одиннадцать лет остался сиротой.
– Они познакомились в Австралии или в Англии? – спросила она.
– В Лондоне. Оба были школьными учителями. Мать пришла работать учителем математики в школу, где работал отец. Он преподавал химию.
– Неудивительно, что вы такой умный.
– Да, – коротко ответил он, дав ей понять, что тема исчерпана. – Итак, каково следующее условие?
Энди загнула третий палец:
– Никаких свиданий с другими людьми до окончания помолвки.
– С этим я абсолютно согласен.
– Я тоже.
С того момента, как она впервые увидела Доминика, она не думала о других мужчинах.
Она загнула еще один палец:
– В конце я вас брошу, а не вы меня.
– Хорошо, я поведу себя как джентльмен. Но я попрошу вас не продавать историю наших отношений прессе. Я не хочу однажды увидеть в утренней газете заголовок «Мои шесть недель со скрягой».
– Разумеется, я не стану этого делать. Точно так же я обещаю не продавать историю под названием «Как я выскочила из постели миллиардера». Если говорить серьезно, я никогда не обращусь в прессу, так что можете быть абсолютно спокойным.
– Есть еще условия?
Она загнула большой палец:
– Нам нужно будет познакомиться поближе, чтобы при свидетелях не попасть в ситуацию, когда один не будет знать о другом то, что близкому человеку следовало бы знать.
– Да, – буркнул Доминик.
– Вижу, вы не горите особым желанием говорить о себе.
– Что вы хотите узнать? – произнес он с видимой неохотой.
– Во-первых, мне нужно знать, почему рухнул ваш брак.
Также она хочет узнать, откуда у него шрамы на руках, кто сломал ему нос и почему он до сих пор позволял людям считать его скрягой.
– Думаю, я могу рассказать вам о своем браке, но есть вещи, о которых мне не хотелось бы говорить. – Это тоже прозвучало неохотно.
Энди кивнула:
– Если хотите, я первая расскажу вам о себе. Моя жизнь словно открытая книга. Задайте мне любой вопрос о моей жизни, и я постараюсь честно на него ответить.
– Может, устроим отдельную встречу для того, чтобы ответить на вопросы друг друга? – спросил он. – Какой ваш любимый цвет, Доминик? Вы больше любите собак или кошек?
– По-моему, это хорошая идея.
Он закатил глаза.
– Вы пошутили, а я говорила серьезно, – произнесла Энди с укоризной.
– На самом деле вы правы. Чем больше мы будем знать друг о друге, тем меньше будет вероятность того, что нас разоблачат. У вас есть еще условия? Позвольте напомнить вам, что пальцы на одной руке у вас уже закончились.
Ей нельзя в него влюбиться – вот ее условие. Если она его нарушит, то потом будет страдать.
– У меня есть еще одна рука с пятью пальцами и еще одно важное условие, но сначала я хотела бы выслушать ваши.
Зеленые глаза Энди весело блестели, и Доминик подумал, была ли она с ним абсолютно честна, когда сравнила свою жизнь с открытой книгой.
Удивительно, но о своей фальшивой невесте он знал больше, чем знал о Таре, когда делал ей предложение. Тара умело скрывала свое истинное лицо, пока не стала его женой. Ему хотелось верить, что Энди, в отличие от нее, такая, какой кажется.
– Мои условия? У меня всего одно. Вам придется носить мое кольцо. Я сегодня же куплю для вас обручальное кольцо. Такое, чтобы все, увидев его, поверили, что у нас все серьезно.
– Хорошо. Я согласна носить кольцо.
– Вы не хотите выбрать его сами?
Доминика удивила ее реакция. Его бывшая жена была помешана на драгоценностях.
– Нет. Это было бы неправильно. Для меня обручальное кольцо – это символ прочной связи между мужчиной и женщиной, а не бутафория для фарса.
26 
