Особенно,... 
20 
– Конечно, – ответила она. – Мне только нужно…
– Прошу вас, давайте встретимся прямо сейчас. Где вы живете?
Удивленная его тоном, Энди дала ему адрес квартиры в западной части Ньютауна, в которой жила со своими двумя школьными подругами. Они обе уже ушли на работу, а Энди планировала заказать праздничные украшения для мероприятия Доминика и начать работать над другим проектом.
Она быстро надела узкие джинсы, свободный кремовый топ, украшенный переплетенными кожаными шнурками, и свои любимые туфли леопардовой расцветки, причесалась и подкрасилась. Она не стала наряжаться, чтобы Доминик не подумал, что она сделала это ради него. В то же время ей не хотелось предстать перед ним в тренировочных брюках и растянутой футболке, в которых обычно ходила дома.
Увидев Доминика, она пришла в некоторое замешательство. Он был сам на себя не похож. Его черные волосы были растрепаны, словно он не успел причесаться, щеки и подбородок покрывала темная щетина. На нем были черные джинсы и темно-серая футболка. На руке у него висела черная кожаная куртка. Когда он вошел в комнату, она словно уменьшилась в размерах.
– Вы одна? – спросил Доминик.
Ее сердце учащенно забилось.
– Да.
Энди подумала, что в этой одежде он выглядит даже сексуальнее, чем в деловых костюмах безупречного покроя, но, заметив темные круги у него под глазами, забеспокоилась.
– Вы в порядке?
– Я из аэропорта. Я только что прилетел из Перта. Мне пришлось сократить срок моей поездки.
– Вы в порядке? – повторила Энди.
– Да. У меня просто неожиданно возникла одна проблема.
– Кофе хотите?
– Да, пожалуйста.
– Может, позавтракаете? У меня есть…
– Спасибо, я просто выпью кофе, – ответил он, но Энди подозревала, что он сказал так просто из вежливости. Что на самом деле он голоден.
Она давно не завтракала вместе с мужчиной. С тех пор как… Нет, она не будет вспоминать, как они с Энтони завтракали на залитой солнцем веранде.
Доминик сел за стол, а она начала готовить кофе, гадая, почему он пришел сюда. Оглянувшись, она обнаружила, что он поставил локти на стол и опустил голову на соединенные руки. Он устал? Может, он потерпел поражение в чем-то.
Энди поставила перед ним кружку с кофе.
– Я подумала, что вы предпочитаете черный, но если хотите, я подам сливки и сахар.
– Спасибо, я пью черный, – ответил он и сделал глоток.
Ничего не сказав, она порезала хлеб с сухофруктами, достала из холодильника упаковку плавленого сыра и поставила все это перед ним.
– Вам нужно поесть, – сказала она, взяла с тарелки кусок хлеба и принялась намазывать на него сыр.
Он богат, самодостаточен и уверен в себе, однако иногда она видит проявления уязвимости, застарелой душевной боли. В такие минуты ей хочется утешить его, позаботиться о нем.
Он в два присеста съел бутерброд.
– Еще? – спросила Энди, и он кивнул.
Она была вынуждена признать, что не просто хочет его утешить. Ее безумно к нему влечет. Сейчас, когда она видит его сильные мускулистые руки, ей так хочется оказаться в его объятиях. Хочется его поцеловать.
Съев еще два бутерброда, он откинулся на спинку стула и устало вздохнул:
– Спасибо вам. Я даже не осознавал, что голоден.
– Теперь вы можете рассказать мне о вашей проблеме, – сказала Энди, сев напротив него.
Доминик запустил пальцы в волосы:
– Моя бывшая жена снова мне пакостит.
Ища информацию о Доминике, Энди наткнулась на фотографии Тары Хант. Эта хрупкая рыжеволосая женина, судя по всему, была помешана на дизайнерской одежде и ювелирных украшениях.
– Не хотите рассказать мне, в чем дело?
Допив то, что осталось в его кружке, он произнес:
– Вы отлично варите кофе.
– В студенческие годы я работала баристой.
Они с Энтони работали в сфере обслуживания и смогли накопить денег на путешествия по Индонезии и Таиланду. Те безоблачные дни, когда она думала, что впереди их ждут долгие счастливые годы, остались в далеком прошлом. Они не успели слетать в Восточную Европу.
Поднявшись, она взяла у Доминика пустую кружку, снова наполнила ее кофе, поставила ее перед ним и села на место. Сделав глоток горячего напитка, он подался вперед и встретился с ней взглядом:
– Я могу вам доверять, Энди?
– Разумеется, – ответила она без промедления.
Он снова откинулся на спинку стула:
– Я знаю, что у вас полно знакомых в журналистской среде, поэтому мне нужно быть абсолютно уверенным, что этот разговор останется между нами.
20 
