10

— Алекса в этой комнате нет, сынок, — ответил Кармело, лежа на боку и опираясь на один локоть. — Ты уверен, что тебе все это не приснилось? Я не был у вас в спальне.

— Нет, был, ведь я видел тебя, хотя в спальне и было темно, — настаивал Робертино. — И ты сказал ему, чтобы он вел себя тихо. Я проснулся, потому что услышал какой-то шум. И увидел, как ты выводишь из комнаты Алекса.

Мэри начало трясти, когда до нее стал доходить весь ужас случившегося. Кармело вскочил с кровати, будто его вытолкнула оттуда невидимая пружина, и торопливо натянул брюки.

— И давно это случилось? — спросил он у Робертино.

— Не так давно. Где Алекс? Что произошло? Разве это был не ты, папа? Этот мужчина… Кто это был?

— Не знаю, сынок, но я постараюсь выяснить это. Мэри, ты останешься здесь с Робертино, — бросил он ей уже на ходу и в два прыжка выскочил из комнаты.

Выбежав наружу, Кармело на секунду или две замер на месте и прислушался. Ночные горы погрузились в полное безмолвие, на фоне которого были бы слышны даже самые слабые шумы и звуки. Но он ничего не услышал, кроме возни какого-то полусонного зверька в кустарнике.

Но затем, когда его слух настроился на ночные звуки потоньше, до него донесся шум, который он боялся услышать больше всего, — отдаленное жужжание автомобильного двигателя. Громко выругавшись, Кармело рванулся назад в коттедж и спустя несколько мгновений уже с ключами в кармане бежал к своей машине. Он отверг требование Мэри взять ее с собой, хотя и знал, какие адские муки терзают сейчас ее душу. А все произошло по его вине. Да, по его! Черт бы тебя побрал, Кармело Аличени, проклинал он себя.

Если бы он держал себя в железных руках и не шел на поводу у похотливых инстинктов плоти, с Апексом ничего бы не случилось, он был бы сейчас рядом с ними. А теперь только одному Богу известно, как поступит с ним похититель, когда поймет, что выкрал не того ребенка.

Вырулив на узкую горную дорогу, Кармело нажал посильнее на газ и стал спускаться вниз. Ему надо было догнать бандита раньше, чем тот успеет выехать на основную магистраль, потому что в противном случае он не узнает, в какую сторону свернет этот подонок.

Мэри никогда не простит ему, если что-нибудь произойдет с ее сыном. Алекс был для нее кумиром, в нем она видела весь смысл своей жизни.

Спустившись к самому подножию горы, Кармело притормозил машину и огляделся по сторонам. Автомобиля похитителя нигде не было. Впереди гудела нескончаемым потоком машин основная магистраль; до нее оставалось не более сотни ярдов. Куда же ему ехать? Налево или направо? Кармело решил свернуть наугад направо. Но, проехав несколько миль, он понял, что затеял бессмысленную гонку. Ведь он не имел ни малейшего представления об автомобиле, в котором похититель увозил Алекса. А пытаться нагнать неизвестный автомобиль было все равно что искать иголку в стоге сена…

Когда Кармело вернулся в свое горное убежище, у подъезда его встретила Мэри. Она была вся истерзана переживаниями. Ее лицо перекосилось от горечи и дикой боли, когда она увидела, что он вернулся один.

— Прости, — сказал Кармело и прижал ее к себе так, что у нее перехватило дыхание. — Я сделал все, что мог. Мерзавец успел улизнуть. Я был в полиции, и теперь она займется поисками Алекса.

Слезы, которые она с такой стойкостью сдерживала при Робертино, теперь хлынули по ее щекам безудержным потоком. Мэри винила во всем себя. Если бы она не уступила Кармело, безумного секса между ними не было бы и с ее сыном ничего бы не случилось. Но она уступила. И они были настолько заняты друг другом в постели, что не услышали никакого шума, никаких звуков в соседней комнате.

  45