Особенно,... 
52 
— Не поверю! — яростно бросила ему в лицо Беатрис. — Я покажу тебе дневник. Ты сам убедишься...
Уилфрид прервал ее.
— Я не хочу смотреть ее дневник.
— Потому что ты боишься правды!
— Потому что мы продолжим наш разговор в другой раз. После того как ты найдешь время задуматься над тем, что я сказал. Возможно, тебе стоит еще раз перечитать ее дневник, чтобы перестать заблуждаться на ее счет. — Уилфрид направился к выходу. — Вероятно, встретимся в больнице, — сказал он, не оборачиваясь.
— Пол не нуждается в твоем обществе, — сказала ему в спину Беатрис. — Его перевели из реанимации в обычную палату. Он поправляется.
Уилфрид остановился и обернулся к ней.
— Я знаю.
Беатрис нахмурилась, вопросительно глядя на него.
— Я навещал его вечером, после того как ты уехала из больницы.
Невыразимый ужас сковал Беатрис. Теперь, когда Пол больше не прикован трубками к аппаратам, Уилфриду ничего не стоит похитить его. Что делать?! Пока существует на свете этот мужчина, не будет в ее жизни минуты покоя!
— А ты считала, что я перестану интересоваться своим сыном? Естественно, тебе не хочется видеть меня рядом с ним, поэтому я вчера приехал позже. Пол обрадовался мне. У нас возникла связь с первой встречи, когда я еще не знал о своем отцовстве. — С этими словами Уилфрид вышел.
Беатрис без сил опустилась на диван. Связь! Черт бы его побрал! Уилфрид связал ее по рукам и ногам! Что теперь она может предпринять?! Разум подсказывал ей, что проще всего действительно выйти за него замуж. Но разве можно стать женой лжеца, виновника гибели ее сестры?! А если она любит его? Тогда в чем проблема? Если она совершит ошибку, то будет жалеть об этом до конца своих дней. Но что именно станет ошибкой? Замужество или отказ от него? Беатрис терялась в догадках, блуждая все в том же лабиринте. Нет, в том состоянии, в котором она находится, ей не разобраться. Пожалуй, лучше подумать об этом позже, когда она немного успокоится и сможет рассуждать беспристрастно. Беатрис уныло свесила голову: жизнь не уставала подбрасывать ей новые трудности.
Весь день в больнице Беатрис дергалась, оглядывалась, не стоит ли за спиной Уилфрид. Добавлял беспокойства и Пол. Мальчик взахлеб говорил о нем. Заметив недовольство на лице матери, он сказал:
— Уилфрид очень добрый, он подарил мне машину.
Беатрис только теперь обратила внимание, что на тумбочке рядом с кроватью Пола стоит точная копия машины Уилфрида. Игрушка была дорогая. Пол несколько раз просил ее купить, но Беатрис не могла пойти на такие траты.
— Ты не знаешь, когда он ко мне еще придет? — спросил он у матери.
— Пол, Уилфрид работает в городе, он не может часто навещать тебя.
Пол сразу заскучал и даже отвернулся.
— Что с тобой? — забеспокоилась Беатрис, заглядывая ему в лицо.
— Я люблю Уилфрида, — прошептал мальчик. — Он обещал приезжать ко мне после работы. — Он посмотрел на мать. — А ты его любишь, мамочка?
— Конечно, милый, люблю.
Возвращаясь вечером домой, она продолжала слышать голос своего сына: «А ты любишь его?». Ее ответ явно не убедил его, потому что в тот момент он заглядывал в ее глаза, а не слова слушал.
После ужина, чтобы избавиться от расспросов Памелы, Беатрис отправила ее в кино. Мысли о Труди снова вернулись к ней. Откинувшись на спинку кресла, она погрузилась в детские воспоминания. Ей было всего десять лет, но она хорошо помнила объект первой влюбленности Труди, юношу, который жил по соседству с ними. Кажется, его звали Алан. Он был старше Труди всего на год. Однажды она стала свидетелем ссоры, которую затеяла Труди со своей ближайшей подругой. Труди обвиняла подругу в попытке отбить у нее Алана. Подруга была потрясена тем, что ее недолгий разговор с Аланом на улице мог вызвать у Труди такой гнев. Попытка объяснить Труди, что ее разговор носил самый невинный характер, не увенчалась успехом. Они тогда надолго поссорились. Правда, потом Труди попросила у нее прощения. К тому времени увлечение Труди Аланом прошло. Она повзрослела, у нее появились новые друзья в колледже, куда она поступила в год гибели их родителей. Были у сестры и другие проявления собственнического инстинкта. Она запрещала младшей сестре брать ее вещи, хотя частенько забирала у нее без спроса то, что ей нравилось. Беатрис всегда уступала, она обожала старшую сестру и все ей прощала. После того как им пришлось расстаться, это чувство только усилилось. Первые годы в Нью-Йорке Беатрис тосковала по дому, где уже не было родителей, и сестра оставалась для нее единственным существом, связывающим ее с прошлым. Разумеется, все плохое быстро забывается, когда любишь, и Беатрис никогда не вспоминала о тех чертах характера Труди, о которых сегодня напомнил ей Уилфрид.
52 
