139 
— Советую вам этого не делать, миледи.
Она стянула чулок и сделала это так, что явно угодила ему. Он не спускал с нее злобно горящих глаз. Женевьева еще раз оглянулась на ребенка, прежде чем погрузиться в бездну ада, и замерла. Кэтрин исчезла.
На полу не было крови, в пещере стояла тишина. Ребенок исчез, словно провалился сквозь землю.
— Чертова сука! — Гай рванулся к ней, схватил за плечи и сервал платье. Женевьева закричала от ужаса.
Ей ответил рев, подобный грохоту шторма, он отражайся от стен пещеры, слышался сразу отовсюду. Когда она вновь обернулась, в пещере уже не было пусто. Неподалеку стоял Тристан — разъяренный, прекрасный, сильный и гибкий. Он сделал гигантский прыжок, и они с Гаем сплелись в рукопашной схватке. Женевьева вскрикнула, опасаясь, что Филберт нападет на Тристана сзади. Но в пещере никто не появился. Обернувшись, она увидела, что Гай тянется к… Тристан придавил его к земле и душил обеими руками. Но пальцы Гая уже нащупали кинжал.
— Тристан, нож! — вскрикнула она.
Тристан увернулся от удара: кинжал вонзился не в сердце, а в бедро. Воспользовавшись преимуществом, Гай вырвался, снова схватил кинжал, но не бросился на Тристана, зная, что с ним не совладать. Он рванулся к Женевьеве и притянул ее к себе за волосы. Услышав крик жены, Тристан застыл на месте. Гай приставил кинжал к ее груди.
— Не двигайся, де ла Тер.
— Тристан! — крикнула Женевьева. — Унеси Кэтрин!
— Молчи! — Гай начал двигаться к выходу из пещеры, увлекая ее за собой. Он сжимал Женевьеву так крепко, что она задыхалась. Камни царапали босые ступни. Женевьева успела заметить, что бездыханный Филберт лежит у входа, а затем у нее потемнело в глазах. Из-под острия кинжала, прорезавшего кожу, сочилась струйка крови.
Тристан следовал за ними, глядя на Гая в упор. Скалистый берег был совсем близко. Женевьева поняла, что сейчас все они скатятся вниз и разобьются об острые камни.
— Отпусти ее! Сразимся! — потребовал Тристан.
— Не двигайся!
Женевьева услышала мерный плеск волн, доносящийся снизу. Гай продолжал пятиться, таща ее за собой. Камни срывались из-под ног, скатывались по крутому склону и падали.
— Отойди, Тристан, иначе я сброшу ее в пропасть, клянусь тебе! Не вздумай преследовать нас. Ты же получил девчонку, вот и бери ее. Женевьева тебе не нужна. Она останется со мной, де ла Тер, понял? Твоя драгоценная жена была со мной с начала до конца. И она будет моей, когда…
— Пригнись, Женевьева! — вскричал Тристан. Она не поняла, что произошло, но услышала свистящий звук и увидела, как Тристан сорвался с места. Выхватив кинжал из-за голенища, он метнул его. Свист прекратился. Кинжал пронзил плечо Гая.
Услышав крик, Женевьева ударила Гая локтем в бок. Он ухватился за кинжал, засевший в плече, однако не отпускал ее. Женевьева вскрикнула, увидев далеко внизу белые гребни волн. Она не могла высвободиться. Ей предстояло погибнуть вместе с Гаем.
— Женевьева! — Тристан бросился к ней.
Пальцы Гая сомкнулись на ее шее и сжимались, пока Тристан не оторвал их.
— Женевьева! — снова крикнул Тристан, и она застыла, ошеломленная неожиданной свободой. Женевьева не сразу увидела клубы пыли, а присмотревшись, поняла, что двое мужчин, сцепившись, подкатились к самому краю пропасти…
Раздался вопль — протяжный, мучительный, предсмертный. В непроницаемой темноте, обступившей ее, Женевьева тоже закричала. Она видела, как тело ударилось о камни, подскочило и снова упало, точно тряпичная кукла. Труп докатился до самой воды.
Женевьева кричала, пока чьи-то теплые руки не обняли ее и не увели подальше от жуткого зрелища.
— Тристан! — Она обвила руками его шею и уткнулась ему в грудь, всхлипывая от невыразимого облегчения. — Тристан…
Поцеловав жену в лоб, он понес ее к пещере.
— Кэтрин! — опомнилась Женевьева. — Тристан, где…
— В пещере, дорогая. С Джоном. Я велел ему не отходить от малышки.
— Но как ты?..
— Эдвина предупредила нас. Я не рискнул напасть на Гая на тропе — она слишком узка и опасна. Джон, Роже и Эдвина следовали за мной по пятам. Эдвина объяснила, где находятся пещеры. Но ворваться сюда сразу мы не могли… пока ты и малышка были во власти этого мерзавца.
— Я чуть не умерла, когда увидела, что она исчезла. Слава Богу!
— Я видел, в каком ты состоянии. И не выдержал.
— О Тристан!
У входа в пещеру они остановились, глядя друг на друга. Свет и тени играли на запыленном лице Тристана, но еще никогда он не казался ей более прекрасным и благородным. Женевьева дрожала в его объятиях, чуть не плача от облегчения. Прерывистым шепотом она начала говорить о том, о чем следовало сказать давно:
139 
