Последние отзывы

  36  

— А вот и наша хорошенькая птичка с острым клювом! — услышала Ауриана голос Фредемунд.

У Ателинды были такие же темно-русые волосы с бронзовым отливом, как и у дочери, но мать, в отличии от дочери, носила аккуратную прическу, ее волосы были заплетены в косу и уложены узлом, сколотым костяными гребнями, сделанными из клыков дикого вепря. В детстве Ауриана воображала, что именно этот узел каким-то таинственным образом поддерживает мир, не давая ему распасться на части.

— Ауриана! — с облегчением воскликнула Ателинда, но тут же облегчение уступило место гневу. — Где ты пропадала? Ты что, не слышала сигналов тревоги? Или, может быть, ты забыла дорогу домой? Забыла, что у тебя есть семья? Пока ты прохлаждалась, танцуя с эльфами, враги сожгли усадьбу брата твоего отца. Следующим будет наш дом!

Ауриана ничего не ответила, она онемела при виде платья матери, разорванного у колен. Это был ее лучший наряд, она сама красила ткань в алый цвет с помощью корня марены. И Ауриана не могла спокойно видеть большую дыру на нем — для нее это было почти так же ужасно, как видеть рану на теле матери. Витое серебряное ожерелье и браслеты на руках в виде серебряных змеек, которые обычно придавали матери торжественный вид, сейчас, казалось, гнули ее к земле своим весом, как непосильное ярмо. Ее замшевые туфли, украшенные янтарными бусинами и являвшиеся гордостью Ателинды, были заляпаны грязью.

— Мама… прости… — начала она было порывисто и тут же умолкла, почувствовав вдруг слабость — до нее, наконец, дошло то, что сказала мать.

— Усадьба Тойдобальда? — прошептала Ауриана, чувствуя, как вся кровь отливает от ее лица. — Но этого не может быть. Как они посмели? — у нее было такое ощущение, как будто она старается сохранить равновесие на дрожащей под ногами земле. — Ты, наверное, сошла с ума, как ты можешь говорить, что они придут сюда. Как ты можешь думать такое?!

— Взгляни на меня, дерзкая девчонка! Я не сошла с ума, я говорю о том, что уже произошло! А теперь живо за дело, помоги мне вытолкать животных из дома, иначе они заживо сгорят!

На мгновение Ауриана оторопела, глядя пустым взглядом в одну точку и качая головой, как бы все еще не веря словам матери. Но тут она потеряла свое последнее мужество и бросилась к матери, ища защиты в ее объятиях. Она, как это всегда бывало, легко сломила досаду и гнев Ателинды, чувствуя, как мать тесно прижимает ее к своей груди, и какой любовью дышит все ее тело.

— Мама, что у нас происходит? — спросила Ауриана глухо, уткнувшись лицом в грудь Ателинды.

— Одни боги знают, — ответила та с горьким смирением, ласково гладя Ауриану по голове. — Из недр земли вышли чудовища и напали на нас, они не знают закона. Священное колесо начало вращаться в обратную сторону, и теперь нидингов провозглашают царями, — мать обняла Ауриану за плечи, и они вместе направились к дому. — Возможно, это и есть конец мира. Кто сумеет спрятаться, тот выживет и узнает, что с нами случилось…

Они вошли в уютный полумрак дома. Здесь, как всегда, пахло дубленой кожей, свежим сеном и приготовленной еще накануне олениной, тушеной с диким луком; эти знакомые запахи смешивались с запахом влажных ясеневых поленьев, исходившим от только что залитого водой очага. Ауриана схватила теленка за задние ноги и начала вытаскивать его из дома. Ателинда в это время быстро погнала к двери стайку цыплят вместе с курицей, действуя, как всегда, энергично, и в то же время во всем ее облике чувствовалась сильная подавленность.

Ауриана взглянула на нее.

— Мама, я чувствую, что-то еще произошло. В чем дело?

Ателинда на секунду замялась и, наконец, промолвила:

— Этим утром от отца пришла весточка. Он получил приказ — заметь себе, приказ! — от Римского Наместника. Как будто мы подданные Рима! От Марка Юлиана, который властвует над всем миром, словно царь… — внезапно Ателинда осеклась и замолчала, как будто в последний момент передумала и решила пощадить дочь, утаив от нее правду.

— Мама, говори все до конца. Я не ребенок!

— Ну тогда слушай. Он хочет, чтобы ты вышла замуж за одного из сыновей Видо.

Ауриана почувствовала такую слабость в сердце, что, казалось, оно остановилось. Девушка резко толкнула теленка, и он, как тряпичный мячик, легко вылетел во двор.

— Да как он смеет? — прошептала она. Неожиданно Ауриана поняла, что не тот ужасный воин из рощи является ее главным врагом, а римляне с их коварными целями и расставленными тайными ловушками.

  36