5 
Из окна кухни можно было видеть лужайку, которая когда-то подстригалась с идеальной тщательностью. Сейчас она явно проигрывала в неравной борьбе с сорняками и кустарниками, что только подчеркивало очевидное: прошли те дни, когда Шанталь была полновластной хозяйкой всего, что ее окружало. И если она не соглашается покинуть Монжуа, значит, кто-то должен оставаться рядом с ней, чтобы следить за ее здоровьем и порядком в поместье. В кандидатуре на эту роль не было ни малейшего сомнения…
Изо всех сил стараясь быть тактичной, Мэри подняла этот вопрос вечером, за ужином.
— Вы не чувствуете, бабушка, что вам хотелось бы быть поближе к тем людям, которые вас любят?
— Не настолько, чтобы куда-то переезжать! — категорическим тоном заявила Шанталь.
— Но если бы кто-нибудь пожил с вами здесь, в Монжуа, вы не стали бы возражать?
— Это будет целиком и полностью зависеть от того, кого из моих так называемых любимых родственников ты имеешь в виду, Мэри Клэр.
Как будто бы мог вообще стоять вопрос о кандидатуре! У кого из всей семьи не было больше нигде никаких привязанностей? Кто вообще был способен провести с Шанталь больше часа?
— У меня такое чувство, что мне требуется перемена обстановки, — заявила Мэри, и это было не так уж далеко от истины. — Зимы в Ричмонде такие длинные и холодные…
— Но у тебя же там свое дело! Ты говорила мне как-то, что очень занята, и у тебя пока получается неплохо. Ты что же, собираешься отказаться от бизнеса, чтобы разыгрывать роль няньки при немощной старушке? Или тебе нужны мои деньги?
Тут уж Мэри возмутилась по-настоящему.
— Я никогда не нуждалась в ваших деньгах, бабушка, и мне казалось, что вы это знаете! Просто до сегодняшнего утра я не сознавала, как скучаю без вас…
Но Шанталь уже и сама пожалела о своих словах.
— Позволь тебе напомнить, что моя дверь всегда была открыта для тебя, Мэри Клэр, — поспешно проговорила она. — Ты ведь сама решила держаться вдали от меня!
Мэри приложила к губам салфетку.
— Что ж, если вы не возражаете, мне хотелось бы наверстать упущенное. Могу я пожить с вами какое-то время?
Слеза скатилась по морщинистой щеке Шанталь и упала в тарелку с супом.
— Можешь, — сказал она, гордо вскинув голову, чтобы показать, что это было только случайным проявлением слабости.
Позже, когда тарелки были убраны, и Тереза принесла поднос с чаем, Шанталь достала сигарету из серебряной шкатулки, стоявшей рядом с ее локтем, и кивнула Мэри, чтобы та дала ей прикурить.
— А как же все-таки с твоим бизнесом, Мэри Клэр? Ты его продашь, или у тебя есть кто-нибудь на примете, кто мог бы присмотреть за ним на время твоего отсутствия?
— У меня есть приятель, который вот уже год как выражает пламенное желание стать моим партнером. Думаю, я смогла бы оставить на него компанию.
— А ты не будешь скучать без нее?
— Даже если и так, у меня всегда есть возможность открыть новое отделение здесь, коли уж я обоснуюсь в здешних краях. Я действительно люблю быть при деле. Мне нравится быть хозяйкой самой себе и добиваться успеха.
— Успех — это прекрасно, дитя, но он не согреет твоих ног, когда ты ложишься в постель! Твой дед умер уже семнадцать лет назад, но я так и не смогла привыкнуть спать одна. Мне его не хватает каждую ночь…
— Потому что вы были счастливы в браке. А меня такие вещи мало интересуют.
Слегка задохнувшись при очередной затяжке, Шанталь внимательно посмотрела на внучку сквозь окутавшие ее клубы дыма.
— Для женщины твоего возраста не совсем естественно быть такой безразличной к мужскому полу. И это заставляет меня подозревать, что ты что-то от меня скрываешь. Случайно в твоей жизни нет кого-нибудь, о ком ты не хочешь, чтобы я знала?
— Конечно же нет! — воскликнула Мэри.
Но это была ложь. И хотя родилась она всего несколько часов назад, но от этого не переставала быть ложью. С того момента, как Мэри узнала, что Патрик Мэйн овдовел и опять живет по соседству, сердце ее неслось вскачь, а перед глазами стоял его облик…
Чувствуя на себе весьма подозрительный взгляд бабушки, Мэри поспешила сменить тему разговора.
— Ваш доктор знает, что вы курите?
— Конечно. Он настолько глуп, что думает, будто у него есть право знать обо мне абсолютно все.
— И он не возражает?
— Между глупостью и слабоумием большая разница, дитя. Он прекрасно понимает, что не стоит влезать со своим мнением, когда тебя о нем не спрашивают.
5 
