41 
– Извините. Я услышал, что вы встали, и подумал, не случилось ли чего.
– Мне очень жать, что я вас разбудила, – пробормотала она, уткнувшись ему в грудь.
– Вы действительно думаете, что я был в состоянии заснуть?
– Мне тоже не спалось. Я совсем окоченела. Боюсь, одной мне не заснуть. – Она выпалила с судорожным смешком: – Можно, я лягу с вами?
Прежде чем эти слова успели сорваться с ее губ, Джеймс подхватил ее на руки и понес в свою комнату. Элери обвила руками его шею и, тесно прильнув к нему, спрятала лицо у него на плече.
– Вы опять смеетесь? – яростно спросил он.
Утвердительно хмыкнув, бесцеремонно бросил ее на постель и улегся рядом. Элери придвинулась вплотную и оказалась в его объятиях. – Поделитесь, что вас так развеселило, – охрипшим голосом потребовал он.
– Просто я рада, что здесь темно, – нетвердо выговорила она. – Я еще ни разу не пыталась соблазнить мужчину… да и моя одежда едва ли подходит для подобной роли.
Рука Джеймса прошлась по пушистому свитеру, обтягивавшему ее грудь, скользнула по леггинсам и спустилась к его собственным спортивным носкам. Он затрясся от смеха.
– Вижу, что вы имеете в виду… то есть не то, чтобы вижу…
– Все равно…
– Да какая, черт возьми, разница, что на вас надето! Для меня вы и в таком виде более чем соблазнительны, – грубовато проговорил Джеймс и повернул к себе ее лицо. – Я готов был умолять вас, когда принес носки, чтобы вы позволили мне остаться.
– Жаль, что не сделали этого.
– Увы, не догадался, что вы этого хотите.
– Я собиралась признаться вам еще внизу. Но тут вдруг погас свет.
Он с чувством выругался.
– Мы потеряли целых два часа, пытаясь заснуть, когда все это время могли быть вместе.
– Тогда давайте больше не будем тратить время зря… поцелуйте меня! – раздраженно воскликнула она, и Джеймс, расхохотавшись, подчинился.
Смех мгновенно затих, как только их губы соприкоснулись, и охваченная пожаром Элери поразилась, что еще секунду назад ей было холодно. Она пылко возвращала ему поцелуи и, чувствуя, как внутри стремительно нарастает неодолимое томление, в бесстыдном порыве нетерпеливо прижималась к нему. Удерживая сильными пальцами ее бедра, он прерывисто вздохнул, и затем его руки двинулись вдоль ее тела, лаская и познавая его в темноте, а заодно освобождая ее и себя от одежды.
Совершенно забыв о холоде, Элери отвечала ему с такой готовностью и жаром, что Джеймсу потребовалось все его самообладание и искусство, чтобы продлить их страстные объятья. Учащенно дыша, она в беспамятстве извивалась, подставляя ласкам и поцелуям все самые сокровенные части своего тела, желая Джеймса до такой степени, что у нее вырвался жалобный стон протеста, когда тот на миг оторвался от нее. Он тут же снова привлек Элери к себе и, накрыв собой, приник к ней в страстном поцелуе. Тела их слились, приноравливаясь, друг к другу в яростном ритме, который привел Элери к ослепительному завершению на мгновение раньше, чем Джеймса. Она слабо вскрикнула от изумления и прижала его голову к своей груди в неистовом стремлении обладать им без остатка. Спустя секунду Джеймс, обессилев, рухнул на нее.
Они еще долго сжимали друг друга, сотрясаясь от гулких ударов, бившихся в едином ритме сердец. Наконец Джеймс поднял голову, покоившуюся в ложбинке возле ее ключицы, и нежно коснулся рукой ее лица.
– Согрелась? – шепотом спросил он, и она хрипло рассмеялась.
– Да. От тебя намного больше толку, чем от грелки.
– До чего же у тебя романтичная натура, малышка!
– А ты напрашивался на комплимент?
– Ну не то чтобы на комплимент. – Он немного подвинулся и, тесно прижав ее, накинул на них одеяло. – Наверное, я хотел услышать, что для тебя это было так же чудесно, как и для меня.
– Возможно, куда больше.
– Сомневаюсь.
– Почему?
– Потому что я люблю тебя, Элери. Как видишь, все очень просто.
Она придвинулась к нему вплотную, пробормотав что-то нечленораздельное в его шею.
– Что ты сказала? – требовательно спросил он.
– Я сказала, – повторила она с отчаянным видом, – что я тоже тебя люблю. Я влюбилась в тебя в ту же секунду, когда ты появился в «Нортволде»… Куда это ты?
Джеймс приподнялся в постели и принялся рыться на прикроватном столике. Чиркнув спичкой, он зажег свечу и поднес ее ближе, так что свет ярко осветил ее зардевшееся лицо.
– Повтори!
Она подняла руку, заслонив глаза.
41 
