881 
— Аластор был прав, — наконец заговорил Рем, разрушив неприятную тишину. — Действительно, выглядит, как заклятье Vivisectus. Я такое только в книжках видел.
Сириус принялся расхаживать по комнате.
— Это ведь третье за последнюю неделю?
— Четвёртое.
— Знак Мрака?
— Нет. Я сомневаюсь, что это Тёмный Лорд, Сириус. Обычно его фирменным знаком было Incendio, если только он не ожидал ответа.
— Может, он ожидает ответа сейчас?
— И какой же может быть ответ? Кроме «бе-е-е»?
— А может, Эйвери предал его? Может, это было предупреждение его прихвостням?
Рем замотал головой.
— Нет, он бы собрал всех и устроил показательную пытку. Вольдеморт не любитель грязи. Avada kedavra— и все свободны.
— Ну, когда он был моложе, он относился к этому спокойней, — заметил Сириус, продолжая мерить комнату шагами. Ковёр сочно зачавкал под ногами, когда он подошёл к столу.
— Понятно, почему это проклятье содержится во всех исторических книгах, — утомлённо заметил Рем, откидывая со лба светлые волосы, — Ещё…
— А может, это был суицид? — мрачно усмехнулся Сириус, обходя вокруг стола. — Или домашний эльф убил его по всем правилам мистических романов?
— Обезглавленного домашнего эльфа Аластор обнаружил в подвале.
— А может, он так ужаснулся своему преступлению, что сам себе отрезал голову?
Рем закатил глаза. На его лице виднелись чернила — он потёр щёку рукой, испачканной Скоропишущим Пером. Сириус решил об этом не говорить.
— Сириус…
Но Блэк таращился на стену у стола, позабыв о шуточках: то, что с расстояния показалось ему простыми брызгами крови, внезапно превратилось в нечто вполне узнаваемое.
— Рем, поди сюда.
Сириус приблизился к стене, Люпин присоединился к нему. На ней, чуть выше каминной полки, виднелись витиевато выведенные засохшей и потемневшей кровью слова:
О, берегись: моя рука карает и на ослушника ложится тяжко.
— Аластор говорил про надпись на стене, но не сумел свести концы с концами.
— Аластор в жизни не читал маггловской литературы. А вот убийца, похоже, читал, — откликнулся Сириус. — Это Шекспир.
— Драматург?
— Да, он писал и маггловские пьесы. Я узнал цитату. Это Ричард III, — Сириус покачал головой. — Мне не кажется, что мы имеем дело с нормальным человеком.
— Это из-за цитаты?
— Нет. Потому что если он указал, что Эйвери нарушил его закон, значит, он думает, что он…
— Тёмный Лорд? — оторопело спросил Рем.
— Нет. Господь Бог.
* * *
Это была любовь с первого взгляда.
Кабинет Виктора оказался именно таким, о каком всегда мечтал Гарри. Во-первых, там царил беспорядок. Поверх шатких гор книг покачивались пергаменты, в выдвинутых ящиках стола валялись фантики от конфет, сломанные перья, бутылочки чернил с какими-то интересными надписями на болгарском, мятые листы квиддичных журналов. Пустые кофейные чашки и горы окурков перемежались с коробочками недоеденного болгарского йогурта.
Во-вторых, он был уютен. И там царил беспорядок. Стулья были завалены разноцветными подушками, в маленьком камине над огнём покачивался сияющий медный чайник. В комнате пахло дымком и незнакомыми специями. Через занавешенные окна Гарри увидел прекрасные подёрнутые синевой горы вдалеке. На небе дышали назревающим дождём огромные, тяжёлые облака.
Встав у окна, Гарри попробовал представить день, когда и у него будет подобный кабинет. Он начнет курить трубку, собирать старинные книги по квиддичу и писать мемуары.
«Как я спас мир, хотя на самом деле всё было совсем не так».
Гермиона помогла бы ему писать, Драко смеялся над привычкой курить, а Рон таскал журналы и проливал на них чай и кофе.
Конечно, если бы все дожили до этого времени.
— Гарри, — Виктор помахал рукой у Гарри перед носом, — ты меня слышишь?
— Да, — откликнулся Гарри. — Э… Румыния. Верно, это там, — он ткнул пальцем в карту, прямо в центр Румынии, и страна немедленно увеличилась, поползла к самым границам карты, демонстрируя волнующие детали. Горы, города, синие вены рек — они были наполнены жизнью. Глаза Гарри расширились от удивления. — Круто!
— А что, у магглов разве другие карты? — поинтересовался Виктор.
881 
