А авторица, написав такой бред, в своём... 
769 
— Джинни, прости меня за то, что я сердилась на тебя за ту книгу, что ты взяла из Имения, — она коснулась ее плеча. — Без копии, что я сняла с неё, мы никогда бы не докопались ни до ритуала, выполняемого при помощи Четырех Благородных Предметов, ни до крови Прорицателя, что нужна для этого… Я сомневаюсь, что существует в мире другая книга, в которой было бы столько полезной информации — я была такая невыдержанная и противная… Я очень-очень сожалею, Джинни. Прости, что я ругалась, что велела вернуть её в Имение — ты уже сделала это?
Рука Джинни машинально скользнула в карман ее мантии. Он был пуст. Как Джинни ни шарила — никакого Liber-Damnatis там не было. Джинни медленно вынула руку из кармана и произнесла спокойным, ровным голосом.
— Я вернула её днем.
Она помнила, как выкладывала вещи из кармана в библиотеке: положила на стол Liber-Damnatis, а поверх — дневник.
— О… — Гермиона удрученно улыбнулась, — я просто беспокоилась.
— Да, я понимаю, — кивнула Джинни.
Она помнила, как уронила дневник и присела, чтобы поднять его. А потом, появился Том, и все остальное просто вылетело у нее из головы.
— Успокойся, Гермиона, я обо всём позаботилась.
Она помнила, что вылетела из библиотеки, не оглядываясь на Тома. И на книгу, что оставила слева на столе, рядом с опрокинутой чашей, что была наполнена его кровью. Она забыла книгу.
— Спасибо, — тихо поблагодарила ее Гермиона. — И еще, насчет Рона… у нас нет никаких доказательств, Гарри решил, что сначала стоит переговорить с тобой, а потом мы, естественно…
Но Джинни уже не слушала, все силы уходили на то, чтобы внешне оставаться спокойной. Волны ужаса колыхали её — сначала они были маленькими и лишь лизали её ноги, но вот — всё выше, огромнее — еще немного, и они накроют её с головой, ослепив, оглушив, разорвав на кусочки… Она хотела убежать отсюда раньше, чем это произойдет. Она должна…
— Я пойду наверх, — резко перебила Джинни. — Мне надо полежать.
Кажется, Гермиона запротестовала.
— Нет, со мной всё нормально, не волнуйся. Просто я хочу побыть одна.
Чуть-чуть.
— Джинни…
Слова сейчас не имели значения, сейчас ничего не имело значения: Джинни развернулась и побежала наверх, по ступенькам, ведущим в спальню мальчиков, прекрасно понимания, как недоумевает, глядя ей вслед, Гермиона. Впрочем, какая разница… Джинни метнулась по холлу — там, в конце, комната её старшего брата, запирающаяся, в отличие от дверей остальных спален. Она ворвалась в неё и закрыла дверь.
За окнами тускнел закат, в неярком свете мельтешили пылинки. Голая кровать, голое зеркало без единой фотографии. Пустой комод в ногах кровати. Джинни привалилась к двери и взглянула на свое отражение в зеркале напротив: рыжие волосы, белое лицо, мантия в ржавых пятнах крови Тома.
Кровь Тома.
Сердце выскакивало из груди, было трудно дышать. Да-да, сегодня днем она вытащила Liber-Damnatis из сумки и сунула его в карман. И теперь его нет — она оставила его именно там, где ни в коем случае нельзя было его забыть.
Воображение словно сорвалось с цепи, рисуя перед ней ужасные — одна страшнее другой — картинки.
Я оставила её там, на столе, справа ото всех остальных предметов — он сразу увидит ее, сразу, как только подойдет к столу… Он знает, что именно я оставила её. Он возьмет её…
Она сползла по двери, сжимая мантию, и уткнулась головой в коленки.
Это та книга, что я стащила из Имения — это мои руки схватили её, значит, не будь меня, ничего подобного не произошло бы. И Том никогда бы не услышал о Четырех Благородных Предметах, а Рон…
Это всё из-за меня.
Она перевела дух и подняла голову. Даже не задумываясь, что делает, она сунула руку в карман и вытащила оттуда дневник — еще совсем недавно залитый кровью, сейчас он снова был чистым и нетронутым. Она вспомнила, как он втягивал, впитывал в себя чернила, когда она писала в нём; как он, словно вампир, вытягивал из нее мысли и иссушал её мечты…
Она так доверчиво писала в нём — Том, где ты? Я ждала, искала тебя целый день.
Она снова вспомнила юношу в библиотеке — бледное овальное лицо с синими, словно слепыми глазами… Шапка темных волос… Руки, обжигающие холодом при прикосновении…
Я слышала, как сегодня днём ты позвал меня из коридора, Том. Я так побежала, что думала, убьюсь, — но тебя там не оказалось… Тебя вообще нигде нет… Так где же ты?
769 
