Особенно,... 
123 
Лизетта услышала шуршание и звук рвущейся бумаги. Быстро распрямившись, она ударилась головой о крышку сундука.
– Ой!.. – Лизетта приложила руку к больному месту, затем искоса посмотрела туда, откуда доносился привлекший ее внимание звук. Жюстин разворачивал тусклые миниатюрные портреты. – Что это? – спросила она.
– Кажется, Кераны. Семья моей матери. – Он протянул ей миниатюры, и Лизетта внимательно посмотрела на суровые лица в рамках, инкрустированных серебром. Она вытащила портреты из рамок, надеясь отыскать какую-нибудь записку. Ничего не найдя, Лизетта взглянула на Жюстина, который медленно покачал головой.
– Наверное, ты думаешь, что там спрятано имя убийцы и остается только найти клочок бумаги?
– Разумеется, я так не думаю! – Она еще раз посмотрела на миниатюры, прежде чем отложить их в сторону.
Обследовав еще несколько сундуков, она нашла искусно расшитые бисером одежды, роскошные платья и тончайшее нижнее белье, принадлежавшее высокой стройной женщине. С каждым открытием Лизетта все больше ощущала, что вторгается в чужую жизнь. Она нашла также маленькую бронзовую коробочку с двумя засохшими кусочками краски – белым и красным. Значит, Корин пользовалась белилами и румянами, подумала она, невольно обрадовавшись такому открытию. Конечно, в те дни это было вполне приемлемым.
Лизетта нахмурилась, достав витиеватый гребень, украшенный жемчугом и пером цапли. В зубцах гребня застряли два или три длинных темных волоса. Волосы Корин! По спине Лизетты пробежал холодок.
– Жюстин, – позвала она низким голосом. – А нет ли здесь портрета твоей матери? – Ей очень хотелось знать, как выглядела Корин. Любопытство было нестерпимым.
– Думаю, есть. – Жюстин взобрался на большой шкаф, где лежала кипа рамок, завернутых в холст и перевязанных веревкой. Достав нож, он перерезал веревку и снял пыльную ткань. Лизетта поднялась на ноги, застывшие от долгого пребывания на коленях. Она подошла к Жюстину и стала разглядывать портреты через его плечо. На одном из них изображена довольно привлекательная женщина, но не настолько, чтобы восхититься ею.
– Это она? – спросила Лизетта.
– Нет, это бабушка. Разве ты не видишь?
– О да! – У молодой женщины были темные глаза Ирэн. Видно, что на портрете она немного приукрашена. Рот и нос казались более утонченными, чем на самом деле. Лизетте показалось, что в пожилом возрасте Ирэн смотрится гораздо привлекательнее и грациознее, чем в молодые годы.
– А вот и мать. – Жюстин отложил портрет бабушки в сторону, чтобы показать другой.
Лизетта затаила дыхание, сраженная невиданной красотой. Черные волосы Корин вились вокруг лица и длинной белой шеи. Губы яркие, великолепной формы, необычайно выразительны.
– Она действительно выглядела так? – тихо спросила Лизетта.
Жюстин улыбнулся, уловив унылые нотки в ее голосе. Он задумчиво посмотрел на портрет.
– Иногда.
Лизетта вздохнула, вернулась к сундукам и села на один из них. В воздух поднялось облако пыли и окружило ее. Она услышала тихое хихиканье Жюстина.
– В чем дело? – угрюмо спросила она.
– Твои волосы стали серыми. Как и лицо.
Лизетта взглянула на свои грязные руки и платье, затем на Жюстина. Его черные волосы также были покрыты слоем серой пыли и паутины, а лицо перепачкано черными полосами. Она разразилась смехом:
– Твои тоже.
Мальчик криво усмехнулся:
– Я думаю, мы больше не найдем здесь ничего интересного, дорогая мачеха.
– Согласна, – поддержала она его. – Хватит, я уже достаточно насмотрелась.
Лизетта начала спускаться вниз с чердака через квадратное отверстие между балками по узким ступенькам лестницы. Жюстин предостерег ее, чтобы она сохраняла равновесие – до пола внизу достаточно далеко, и она могла сильно покалечиться, если бы упала.
– Осторожнее, – предупредил он, глядя, как Лизетта спускается по ступенькам. – Здесь должны быть перила, но их сломали.
– Почему же никто не закрепил их?
– Потому что сюда никто не забирался.
Лизетта ничего не ответила, сосредоточившись на том, чтобы осторожно ставить ноги на ступеньки. Внезапно тишину нарушил грозный окрик:
– Что ты там делаешь?
Лизетта вздрогнула от неожиданности, потеряла равновесие и качнулась назад. С громким криком она протянула руку, чтобы удержаться, но пальцы ее ухватились за пустоту. Она начала падать. Жюстин быстрее молнии наклонился над отверстием чердака и схватил ее за запястье. Ее ноги сорвались со ступенек, и она почувствовала, что болтается в воздухе, удерживаемая только Жюстином.
123 
