72 
Я поняла. И снова прикусила язык, запирая вопрос о том, как это платье взяло да помялось, настолько крепко помялось, что возникла острая нужда в новом. А еще несколько слов, знать которые леди не положено.
— И не надо так смотреть! За кого ты меня принимаешь?!
Ух, сколько возмущения и сразу. А за кого я его принять должна после этаких откровений?
— Я ее будить не хотел, а платье… короче, я пойду, наверное.
— Стой.
Платьев у меня хватает и остального тоже. Правда, Гленна опять будет недовольна тем, что наша светлость столь щедро имуществом делится… мое имущество, чего хочу, то и делаю.
И хочется верить, что Урфин и вправду ее не обижал.
…не обижал. Глупость сделал — это да. Теперь пусть исправляет. Не мешай ему, ладно?
…не буду.
Отдаю одежду Урфину.
— Кстати, настоятельно рекомендую своего портного…
Надеюсь, намек будет понят верно. Нет, мне не жаль одежды, но вряд ли Тиссе приятно все время носить чужие вещи. Раз уж Урфин берется окружать ее заботой и вниманием, то пусть начинает с очевидного.
— Спасибо большое. За все. Я… вечером свидимся. И удачи вам сегодня. Шакалья стая небось уже ждет…
О чем он говорил, я поняла позже.
Главный зал и знакомо жесткий трон, на котором приходится сидеть прямо. Корона. Цепь. И рука Кайя надежным якорем. Лорд-канцлер кривится, не скрывая неодобрения: их светлости не пристало столь открыто проявлять свои чувства. Но я же обещала, что не отпущу его.
Не сейчас.
Подданные желают поприветствовать их светлость и выразить радость по поводу их возвращения. На меня они не смотрят. Оказывается, люди умеют выражать отношение, даже не глядя.
Стыдятся.
Недоумевают.
Любопытствуют — неужели правда все, о чем в листовках писали? И я понимаю, что каждый из них что-то да читал. Перечитывал. Обсуждал.
…когда ты узнала?
…вчера. В городе. Мне подбросили.
Кайя мрачнеет, но я не позволяю ему говорить.
…вам не следовало молчать. Я понимаю, что вы хотели защитить меня, но это мое право — знать, что обо мне говорят. Я не сержусь. Наверное, я совсем не умею на тебя сердиться, чтобы всерьез, но, Кайя, посмотри на них. Не знай я, в чем дело, я бы и дальше терялась в догадках, почему они себя так ведут. Понимаешь? Я была как девочка, которая гуляет по минному полю. Хотя ты не знаешь, что такое мины…
…знаю.
…откуда? Или это тайна? Ты иногда говоришь такие вещи, которые… не пойми неправильно, я не считаю тебя глупым, но странно… здесь ведь другое время совсем.
…я думал, что ты поняла.
…что?
Он легонько сжимает руку. Но даже этот жест не остается незамеченным. Кормак зол. На миг он перестает контролировать выражение своего лица, и я вижу, насколько он меня ненавидит. Только не понимаю причин. Ведь не из-за горячей же любви к дочери, стеклянное сердце которой разбито навеки.
…что мы с другого листа. Изначально. Я знаю не так много. Общие факты. Была война… войны… попробую показать.
Мир, нарисованный черной краской на черном же холсте. Редкие алые пятна — не то сполохи, не то кровь. Разрывы. Раны. Что по железу, что по живому, хотя живого почти не осталось. Горячая земля. И металл, который плавится.
…нас создали, чтобы остановить. Опоздали. Мир нельзя было спасти. Люди, которые остались, ушли на соседний лист. Свободный. Почти. Цивилизация примитивного уровня с явными признаками деградации. Здесь находился исследовательский центр. Давно. До войны.
Что-то серое, неясных очертаний.
…я его не видел. Сейчас там Оракул и библиотека. Если бы я рос нормально, я бы отправился туда учиться. Но отец не позволил.
Раздражение. Сожаление. И снова чувство вины, которое, похоже, неискоренимо.
…а сейчас? Почему ты не отправишься сейчас?
…я слишком старый. Не могу выйти за границы протектората. Никто из нас не может выйти за границы своего протектората. Поле мураны держит. Ослабевает только на нейтральной территории.
…граница?
…да. Там сталкиваются два поля. Эффект экотона. Оба слабеют. Мы можем контактировать. И двигать поле. Иногда, если поле нарушено, можно проникнуть на чужую территорию, но это довольно неприятно и воспринимается как вызов. От вызова нельзя уклониться.
72 
