103 
Я снова нервничала.
И грызла ногти. Отчаянно уговаривала себя прекратить — где это видано, чтобы высокопоставленная особа ногти грызла? — но, прекратив, нервничала еще сильней.
Главы гильдий — это не благотворительницы. Это суровые, умудренные опытом мужи. С сединами. Морщинами. И твердыми убеждениями, среди которых, подозреваю, центральное место занимает постулат, что женщине вредно много думать.
А тут я со своими идеями.
И Кайя не возвращается… он рядом, я чувствую, могу позвать, но это — полная капитуляция. Выходит, что без Кайя наша светлость ни на что не способна.
— Ты выглядишь более чем достойно. — Ингрид помогла надеть цепь и корону. — Спасибо.
— За что?
— За сына… я его несколько лет не видела. Совсем большой стал. И меня не помнит.
Макферсон сдержал слово, но вряд ли его можно уважать за это. Он откупился ребенком, как и собственной помощью от наказания, умудрившись при этом остаться в рамках закона. И, честно говоря, меня пугает одномерная гибкость этих рамок.
— Тебе не позволяли с ним видеться?
— Иза, у нас это… скорее нормально. — Ингрид поправляет волосы, которые и вправду отросли к вящему огорчению куафера. Он все еще не может понять, чем нашей светлости парики не угодили. Парик — это ведь так удобно.
Не говоря уже о том, что красиво.
Он как-то принес мне клетку, сплетенную из чужих волос, с канарейкой внутри.
И дерево, украшенное живыми розами. Их можно менять по мере увядания, но прическа останется свежей и оригинальной.
Или вот корабль…
Вариантов тысячи, а наша светлость упорствует. И многие дамы следуют ее примеру, лишая куафера законного дохода.
— Дети принадлежат мужу. Или родственникам мужа. Или родственникам жены, если ее род более знатен. Поэтому у нас не принято привязываться к детям.
Интересно, как это у них получается? Что-то я не представляю, чтобы можно было не привязаться.
И… вот мы с Кайя больше как-то не поднимали эту тему, но я вдруг представила, каким будет наш ребенок. Рыжим. Определенно рыжим. И хорошо бы спокойным, как Кайя. Возможно, станет морщить нос, задумавшись над Очень Важной Проблемой. Или вздыхать горестно, когда эта самая проблема представится вдруг неразрешимой.
Уж совершенно точно, что не привязаться к нему не выйдет.
— От женщины требуется исполнить свой долг. — Ингрид смотрит на меня с насмешкой, словно ей удалось заглянуть в мои мысли и они ее развеселили наивностью. — Детьми занимаются няньки. Кормилицы. Гувернантки и гувернеры. Я видела сына лишь по вечерам, когда мне разрешали подниматься в детскую. Но многих это устраивает…
Не меня. Я уж точно не собираюсь отдавать ребенка кому бы то ни было.
Представляю, чему его здесь научат из самых благих побуждений.
— Однако я рада, что мой сын теперь со мной. Хотя бы ненадолго.
— Почему ненадолго?
— Ему пора учиться. Мальчики рано уходят из дома… так принято. И если Деграс ответит на мое письмо, то Нияр отправится на Север.
— А ты… хотела бы поехать с ним?
Мне будет не хватать Ингрид, но имею ли я право удерживать ее?
— Конечно, — она безмятежно улыбнулась, — но меня не поймут. Он должен взрослеть, как взрослеют другие, иначе не сможет выжить потом.
А моему сыну тоже придется однажды уехать? Так принято. Так правильно.
— Не думай о том, чего нельзя изменить. Будущее наступит в свое время… а тебе пора.
Пора?
Уже?
А где Кайя? Я не смогу одна… я не справлюсь.
Хотя куда нашей светлости деваться?
Подбородок выше, улыбку шире, и от короны руки убрать. Тяжелая, глядишь, не свалится… и, главное, побольше уверенности в себе. Знать бы еще, где ее берут.
Гильдийные старейшины ожидали нашу светлость в зале, главным украшением которого являлся стол из черного мрамора. И колонны… куда ж без колонн-то? Сводчатый потолок. Массивные люстры. Свечи. Камин. Жерла воздуховодов черными пятнами. У этого замка есть уши, и он не стыдится следить за обитателями.
…Иза. Я скоро буду. Ничего и никого не бойся.
Я не боюсь. Я паникую и от паники никого и ничего не вижу. Ну, кроме стола и пары высоченных стульев, украшенных гербом дома Дохерти.
103 
