Последние отзывы

  56  

Поэтому ей казалось странным, что она путешествует теперь с одним из тех, с кем до этого сражалась. Но Нетта Микальсруд была очень доброй. Она всегда реально смотрела на вещи. Возможно, она была противником идей Мали как представитель власти, но как человек она внушала уважение.

Теперь они были подругами, и ей радостно было сознавать это.

Андре заснул сразу: его сердце было чистым и невинным, беспокоил его только завтрашний день и поиски Бритты-Стины, которая могла знать что-то о потомках Хавгрима.

Он считал, что у него хорошие попутчицы, а больше его ничего не интересовало. Андре был совершенно наивным молодым человеком.

Значит, Арв Грип дал своим детям по кусочку мандрагоры в качестве защитного амулета. Но это не очень-то им помогло. Андре думал о нападении бандитов на его жену Вибеке и двух маленьких детей. Вибеке и няня были убиты, а дети остались одни на обочине дороги. Девочка попала в Бергквару и нашла там своего отца. А мальчика взял какой-то богатый человек.

Этот человек был преисполнен низменной жажды мести по отношению к потомкам Врета Йоара Йонссона. Мальчик Кристер Грип, которого приемный отец окрестил Хавгримом, впоследствии, будучи уже взрослым, нашел потомка Врета — Дидерика Сверда. И они вместе отправились в Варгабю, первоначальное место вендетты. Но Кристер-Хавгрим не был насильником и убийцей. Дидерик «погиб по собственной вине»: девственницы из Варгабю отомстили ему и его спутнику, священнику Натану.

В конце концов Кристер обрел свое счастье вместе с Кайсой из Варгабю. Может быть, кусочек мандрагоры все-таки принес ему удачу?

Однако Петра, последняя владелица кусочка мандрагоры, оказалась несчастной. Андре было интересно, принесла ли мандрагора удачу остальным, к примеру, Герд, матери Петры. Да, Герд тоже не была счастливой. Талантливая писательница вышла замуж за мерзавца и умерла совсем молодой.

Что же касается матери Герд, Петры Эриксдаттер Нордладе, и ее матери, Доротеи, дочери Хавгрима… Но тут Андре заснул. Ответ на его вопрос готовил ему грядущий день.

Утро было таким же ясным, как и предыдущие.

Но когда все трое отправились на горное пастбище, подул свежий ветер. Дорога туда была намного лучше, чем во времена Варгабю, но им вскоре пришлось свернуть на старую тропинку, ведущую прямо на пастбище Бритты-Стины. Они получили в Эльвдалене точные разъяснения и не могли сбиться с пути по мнению тех, кто давал им эти разъяснения. Однако путь оказался более длинным, чем они думали.

Новые туфли Мали очень скоро стали натирать ей ноги. А Нетта жалела о том, что у нее нет при себе спортивной одежды и даже дорожного платья. Конечно, это хорошо, что она купила себе такое красивое вечернее платье, предназначенное для обеда в ресторане Трондхейма, но кто бы мог подумать, что ее ожидают такие утомительные походы! Ей было жарко в длинной черной юбке и тесной блузе; к тому же на ней был еще и плащ! Бродить по лесу в такой одежде было не слишком приятно.

— Вы уверены, что мы не сбились с пути? — спросила Мали, когда солнце начало уже клониться к закату. — Мы давно должны были уже придти туда.

— Не забывай о том, что это долгий путь, — сказал Андре.

Они вспотели, устали, проголодались. Взятые в дорогу бутерброды были давно съедены.

Мали мрачно заметила:

— Мне кажется, это напоминает путешествие тех троих мужчин вместе с Барбро. Они тоже не знали, куда идут.

— Чепуха, — ответил Андре. — Мы находимся в стороне от Варгабю.

— Откуда ты знаешь? Ты, что, знаешь, где находилась деревня Варгабю?

— Может быть, это немного восточнее?.. — неуверенно произнес он.

— Я вижу дом! — крикнула Нетта. — Там пастбище!

— Наконец-то! — с облегчением произнес Андре. — Надеюсь, что там есть люди. И если это пастбище не Бритты-Стины, то там наверняка знают, где ее можно найти.

Они попали туда, куда нужно: на пастбище были только пожилая женщина и молоденькая девушка. Они с радостью приняли путников. Девушка сразу поставила на стол все лучшее, что было на пастбище. И Бритта-Стина, сидя в углу и держа в беззубом рту трубку, ничего не имела против того, чтобы рассказать им обо всем. Она не помнила, куда клала свой табак и где стояла пепельница, но что касалось прошлого, то здесь память ее была чистой, как кристалл.

— Да, конечно, я помню Хавгрима! — прокудахтала она с добродушной улыбкой. — Когда я была девчонкой, он был совсем стар, но по-прежнему хорош собой, ничего не скажешь! Жаль, что он так рано овдовел.

  56