64 
— Хорошо, что ты прибежала домой. А сейчас пора ужинать.
«Значит, Ульвар здесь, — подумал он. — Я должен предупредить остальных!»
Ульвар направился прямо на кладбище. На лице его была написана злоба, решимость, ненависть. Пять долгих лет! Пять лет унижения, подчинения всякой мрази, которая имела законное право властвовать над ним, держать его взаперти, издеваться над ним, высмеивать его!
Мразь! Всегда у него поперек дороги стоят эти скоты!
Они разрушили его планы относительно флейты пять лет назад, и Тенгель Злой повернулся к нему спиной.
Это было хуже всего. Мысль об этом гвоздем сидела в его мозгу, он никак не мог примириться с тем, что произошло.
— Но ты еще услышишь обо мне, Тенгель, — бормотал он. — Я еще не все сказал, ты сможешь положиться на меня. Я обращусь к моим предкам. Среди них должен быть тот, кто поможет мне…
Он был на свободе уже несколько дней. И теперь он решил привести в исполнение тот план мести, который выработал, будучи в заключении.
Первое, что он сделал, так это посетил ту улицу, на которой когда-то жила Агда. Обгоревший остов дома по-прежнему стоял там, напоминая ему о его непростительной потере — о флейте. С бесконечным терпением он ждал, сидя в темном углу, когда появится тот самый человек, что вошел тогда в комнату.
И он утопил его в реке, держа под водой его голову до тех пор, пока тело не обмякло.
Потом Ульвар нашел еще двоих — тех которые тогда крепко держали его на улице. Он убил их, нанеся удар ножом в спину. Одного из полицейских он тоже прирезал. Другого не нашел, и у него не было времени для дальнейших поисков. Все трупы он спрятал на мусорной свалке.
После этого он направился в свой родной округ.
Он был настроен теперь настолько фанатично, что не чувствовал ни голода, ни усталости, его толкала вперед устрашающая сила воли.
Кладбище…
Сначала ему нужно было сюда.
Он пытался вспомнить, о чем говорила Малин в тот раз, когда он шпионил за ней. Вспомнить, где были похоронены меченые из рода Людей Льда. Но теперь он умел читать, так что ему вовсе не обязательно было вспоминать ее слова.
Было совсем темно, только на западе небо еще отсвечивало желтизной. Надгробные камни отбрасывали на землю длинные тени. Цветы, стоящие в вазах, казались теперь совершенно серыми.
Ульвару было не до цветов. Ему вообще никогда не нравились цветы.
Сидя на корточках на кладбищенской стене, он смотрел на могилы своих предков.
— Вы, меченые из рода Людей Льда, — тихо произнес он. — Придите на помощь такому же, как вы, и мы вместе освободим нашего великого предка! Вы же знаете, что я избран именно для этой цели. Мне не удалось выполнить свою задачу лишь из-за глупости простых смертных. Ну же! Пошевеливайтесь, когда вас зовет Ульвар, величайший из потомков!
Но Ульвар забыл о том, что действительно злые предки покоились не здесь. Здесь не было таких меченых, как Колгрим, Сёльве, Тронд и даже Суль, Тула и Map, так что они никогда не смогли бы прийти ему на помощь, тем более что большая половина из них теперь служила силам добра.
Однако те, к кому он взывал, все же явились, чтобы сказать ему пару слов, и Ульвар, способный видеть незримое, кое-кого все же увидел. Какая-то тень, превратившаяся в человеческую фигуру, медленно двигалась к нему — Ульвар со все возрастающим возбуждением смотрел на нее.
Таких теней он увидел множество. Но ему показалось, что вид у них был не особенно располагающим.
Он невольно попятился назад, находясь на стене. Потом поднялся во весь рост, чтобы смотреть на них сверху вниз.
К нему подошел похожий на хёвдинга мужчина, и, хотя Ульвар не знал его, он тут же понял, что это был Тенгель Добрый. Ульвар фыркнул и отпрянул назад при виде этого главного противника зла.
Рядом с Тенгелем Добрым стоял еще один мужчина. Они были так похожи друг на друга, что он с трудом мог различить их. Хотя другой казался моложе, и в его внешности на первый план выходила не сила авторитета, а чувствительность и мягкость. Однако Ульвар не мог не почувствовать, что оба они были исключительно сильными личностями. Его внутреннее «я» говорило ему, что тот, второй, был Хейке.
Потом появился третий. Огромного роста, с монгольскими чертами лица, человек сурового нрава, с которым не следовало шутить. «Ульвхедин», — подумал Ульвар, будучи совершенно уверенным в этом. Может быть, сами фигуры давали ему об этом знать?
64 
