227 
– Нет, вы подумайте! Его везут, а он еще угрожает! – вознегодовал эльф. – Просто уму непостижимо…
Начавшийся процесс торможения лишил его возможности закончить мысль.
На ночлег компания устроилась в длинной узкой расселине с низко нависающими сводами. Ветром тянуло, как в трубе дымохода. Самое обидное, рядом была чудесная пещерка, маленькая и уютная, будто норка домовитой зверушки. Хельги и Меридит отказались от нее категорически. Любое замкнутое пространство в здешних горах – это ловушка. А так, если орки нападут с одного конца, есть шанс уйти через другой. И, разумеется, никаких костров. И если кто умеет накладывать охранные заклинания, постарайтесь, чтобы они сработали.
Заклинания сработали. Орки смотрели – и не видели. Нюхали – и не чуяли. Пока. Они мирно занимались своими орочьими делами: разводили огонь, прилаживали на вертеле туши, – хорошо, если бараньи, а то, может быть, и кудианские, в темноте не разобрать.
– Хельги, а кого они жарят? Ты не видишь? – спросил Эдуард со страхом.
– Неважно! – огрызнулся тот.
Кудианин, понял принц. Он старался дышать ртом, чтобы не ощущать сладковатого смрада горелого мяса.
Потом орки мирно расселись кружком и принялись распевать гнусаво, вразнобой. Меридит пыталась разобрать текст песни, но из нестройного хора звуков на слух удалось вычленить только непереводимый набор слов припева:
«Зыйданарайда, зыйданарайда, зыйданарайда, ядаран!» – пели орки, звеня в такт боевыми топорами. Навязчивый мотивчик вклеился дисе в мозги, она поймала себя на том, что чуть ли не подпевает.
А потом они пустились в пляс. Притопывали, прихлопывали, подвывали от восторга. Добрая сотня их кружилась в неуклюжем танце под лязг стали и грохот боевого барабана.
– Везет нам на праздники, – прошептал Хельги. – То к эльфам угодим, то к призракам. Теперь еще к оркам занесло.
– Да, это у них, не иначе, свадьба. Или, может, похороны, – ностальгически вздохнула Меридит.
И все вдруг почувствовали, как соскучились по Энке и Ильзе… хотя большая удача, что сейчас их нет рядом.
Праздник продолжался, а действие заклинаний малопомалу истощалось: оно и понятно, не великие мастера накладывали. Орки, будь они трезвыми, давно могли бы учуять врагов. Но большинство из них уже лыка не вязало. Песни стали еще более бессвязными, движения еще более неуклюжими, нестройный круг плясунов медленно, но неуклонно перемещался как раз по направлению к расселине. В любой момент на головы скрывавшимся могла свалиться пьяная орочья туша.
Существовала и другого рода опасность. Орки уже достигли той стадии, когда выпитое начинало стремиться наружу. То один, то другой плясун отделялся от общего круга и удалялся в сторонку. Впрочем, ходить за этим делом далеко у горных жителей было явно не принято. К запахам мяса и гадкой сивухи теперь примешивался еще один, не менее отвратительный.
– Бежать, бежать надо! – зудел Рагнар. – Того гляди ктонибудь прямо на нас нужду справит!
– Ой правда! – испугался Эдуард, с этой позиции он ситуацию еще не рассматривал.
– Думаете, прорвемся? – усомнилась Меридит.
– Если наденем туфли, оседлаемся разом, по команде выскочим и сразу наберем скорость, то шанс есть, – рассудил Хельги. – Эдуард, вас в школе учили сражаться верхом?
– Верхом на лошади, – уточнил принц, справедливо полагавший, что сражение верхом на наставнике потребует несколько иных навыков.
Хельги легкомысленно махнул рукой:
– Все мы немного лошади, каждый из нас посвоему. Так Макс говорит.
– Чтото твой Макс слишком много говорит о лошадях, – заметил гном.
Да, туфли давали огромное преимущество. Спьяну орки даже не поняли, что это такое, странное, многорукое, многоногое и многоголосое, вломилось в их строй и, проделав коридор, скрылось в чуть розовеющей дали.
– Впервые мне довелось побывать в бою верхом на эльфе! – радовался Рагнар. – Ах, какое незабываемое впечатление!
– Смейся, смейся! Друг называется! – Аолен делал вид, что сердится, но у него неубедительно получалось. За год общения даже гордый эльф научился воспринимать происходящее с юмором.
– А у меня вот что есть! – вдруг объявил Хельги.
– Где взял?! – так и подскочил Орвуд. Он всегда подскакивал, когда видел много золота. Такой у гномов рефлекс.
227 
