Особенно,... 
113 
– Давайте им золото сулить, – предложил гном. – От золота кто откажется?
Стали сулить золото, но и тактика гнома не возымела успеха.
Дома кончились, двери так никто и не отворил.
– Будем ночевать на улице, – без особого сожаления подытожил Аолен. – Идемте во-он за тот холмик. Очень живописное местечко!
– Погоди ты! – остановил Орвуд. – Гляньте, на отшибе еще домишко. Туда мы не стучались.
– Точно! – обрадовалась Ильза. – Раз дом на отшибе, значит, колдун или ведьма живет! Они посмелее, идемте, вдруг откроют! – Ей почему-то ужасно захотелось провести ночь именно под крышей. Нехорошо, тревожно было на душе. Не от мирных же путников затаились деревенские! Тогда от кого?
– Кого там демоны по ночам носят? Пшли прочь, нежить окаянная! – проскрипело из-за двери, да не по-сехальски или аттахански, а на самом настоящем, правда, немного старомодном староземском. – Все одно не доберетесь! Суньтесь только – я вам, ужо, задам! Живая в когти не дамся, заодно и вас порешу, сколь ни полезете.
– Бабушка! – завопили девицы. – Не надо нас порешать! Переночевать пустите!
Ответом было ехидное старческое кхеканье.
– Ишь, выдумали, вороги! Девками прикинулись! Силой не выходит, хитростью взять вздумали? Да не выйдет! Село солнышко, никто вам двери не отопрет! Напрасно стараетесь!
– Не село еще солнце, почтенная! – вскричал Аолен. Он вдруг очень ясно понял, что ночевать на улице в данной конкретной местности крайне нежелательно. – Вы посмотрите в щелку, оно еще высоко!
И верно, багровый огненный шар едва касался горизонта нижним краем.
– Не село! Честно! – загалдели остальные.
В доме послышалась возня. Со скрипом приотворилось крошечное смотровое окошечко возле двери. Высунулся любопытный нос.
– И впрямь не село! Выходит, вы не нежить поганая? Из плоти и крови твари? Ну заходите, не то. Покуда другие гости не явились. Откуда же вас, бедных, вынесло на ночь глядя? Жить разве надоело?
Старая опрятная ведьма пропустила гостей в избушку, такую же видавшую виды и аккуратную, как и она сама. Если внутри помещение и напоминало жилище древней ведьмы – Хранительницы Заслона, то лишь в самых общих чертах. Оно было больше изнутри, чем показалось снаружи, и в нем уместились старинный резной буфет и большая печь. Магическая утварь на полках под потолком матово поблескивала чистыми боками. Пучки трав и кореньев, развешанные на балках, попахивали своеобразно, но не особенно противно. Отведенный под паутину угол скромно прикрывала занавесочка в розовый горошек. Из прочих ведьминских атрибутов имелись раскормленный до безобразия черный кот и новенькая метла с кокетливой ленточкой.
– Проходите, детки, проходите, – бормотала ведьма. – От, на лавку садитесь, пожитки складывайте, а я покуда туточки управлюсь.
Она по-старушечьи долго копошилась с замками и засовами, затыкала какие-то щелочки, наводила охранные чары, причитала под нос:
– Бедные, бедные детки! Хорошо, до меня, старой, достучались! В наших краях, упасите боги, на ночь без крова остаться. Так-то, гости дорогие!
Гости дорогие изнывали от любопытства.
– Да что у вас за напасть приключилась, бабушка? – спросила Меридит, сбиваясь, в тон старухе, на архаичный слог. – Поведайте, может, поможем чем?
Старуха замахала руками:
– И-и, милая! Да разве может воин нашей беде помочь? На что я – ведьма не из последних, и то одолеть злую силу не могу. Вот слушайте.
Пришли мы на эти земли лет уж триста как. Орки нас из родных мест выбили. Пришли, да тут и остались, дальше пути не стало. Поначалу разное случалось, ведь вот он, Черный лес, под боком. Озоровала нежить, не без этого. Потом присмирела, в глушь ушла. Согнала я их ведовством своим.
Обжились мы с годами неплохо. Тепло тут, урожай богатый, травы хорошие – можно скотину держать. Налог платить некому. Разбойники вовсе не заглядывают, леса боятся. А мы к нему привычные – и он нас знает, на полтыщи шагов в чащу пускает. Хворосту, грибочков собрать, деревьев на избы свалить – все позволяет. К северу от нас еще села есть, за невестами к ним посылаем, – ничего, так и жили помаленьку… Все бы хорошо, да вдруг, год ли, полтора назад, по осени, смотрю – что такое?! Лес будто чужой в одночасье стал! Синь вся ушла – рыжий стоит! Тогда еще почуяла недоброе! День рыжий стоит, другой, третий. На четвертый синь воротилась, да только нам с той поры покоя нет.
Днем все по-прежнему катится, но только солнце сядет – беда! Лезут чудища лесные, упыри не упыри, лешаки не лешаки, один демон их разберет. Страшны – от одного вида люди мрут! Посевы, огороды портят, скотину не запрешь – грызут, кого на дворе по темноте застанут, тому уж не жить. В клочья раздерут, мокрого места не останется. Не то глотку разворотят, кровь слакают, тело бездыханное в колодезь скинут. И больше из этого колодца пить нельзя, новый копай.
113 
