64 
Кристина посмотрела на него с кроткой улыбкой.
— Он вернулся домой, господин Корфитц.
— Да, естественно, — сказал он, испытывая некоторую неловкость.
— И ведь ему живется хорошо, не правда ли, Вендель? Он отлично передвигается на костылях, а к тому же у него здесь маленькая Анна-Грета, которая присматривает за ним и помогает. Она действительно добра к нему.
— Ворчунья, — пробормотал Вендель.
Собственно, никто бы не мог назвать Анну-Грету маленькой, да и особенно доброй она тоже не казалась со своими насупленными бровями. Но в том, что она была расторопной, они не сомневались.
— Анна-Грета из одного хутора под Андрарумом, — пояснила Кристина. — Она и я были здесь в одиночестве и скучали. Но вот появился Вендель, и она стала настоящим помощником для него. Не в том смысле, что он хотел помощи — о нет! Но он ограничен в передвижениях. И она избавила его от проявления любой сентиментальности или сострадания.
— А как обстоят дела с Андрарумом? Я так хотел бы кое-что осуществить, — сказал Корфитц. Кристина стала серьезной.
— Боюсь, что ваш брат прав в том, что вам сейчас следовало бы продать поместье, — сказала она. — Кристина Пипер хочет купить. У нее денег достаточно.
— Кто она?
— Вдова. Владеет почти половиной Сконе. Она имеет средства поставить хозяйство на ноги.
— А мы их не имеем?
— Я полагаю, что вам следует поговорить об этом с вашим братом. Но ведь ваша семья владеет еще замком, которым не так трудно управлять, как квасцовым предприятием и поместьем.
Корфитц кивнул.
— Я поговорю об этом с братом. Я бы так хотел, чтобы у Марии был новый, хороший дом. Вместо того, который мы оставили в Тобольске.
Они встали и отправились в поместье. Последние слова Корфитца повисли в воздухе. В них было заключено так много. Тринадцать лет лишений, а также все то, что они оставили позади. Каждый дом в Тобольске, каждый бугорок, каждый знакомый им человек. Могилы. Друзей и их собственных детей…
Анна-Грета убирала со стола.
— Ужасно, что они так постарели, — сказал Вендель. — Настоящие развалины.
— Он похудел и поседел.
— Живые трупы.
— А она… Подумать только, что когда-то я был в нее влюблен! Сейчас я не могу себе этого представить. Анна-Грета, ты помнишь, что я несколько месяцев тому назад написал письмо родственнику моей матери Ульвхедину, чтобы услышать, как дела в Норвегии? Сейчас я получил ответ.
— Я знаю. Это я принесла письмо.
— Да, верно. Каким я стал рассеянным! Анна-Грета, неужели я выгляжу таким же старым, как они? Как господин Корфитц и его жена?
— Далеко нет! С лица вы как свежевыскобленный детский зад.
Он взглянул на нее смеющимися глазами.
— Та знаешь, Анна-Грета, иногда я соображаю, что ты подымаешь меня на смех. Значит, это было то письмо… Дядя Ульвхедин… Нет, он не такой мужчина, какого называют дядей! Ульвхедин пишет, что дела у них обстоят относительно хорошо. У них хозяйственные проблемы, так что они работают на износ на своих хуторах. Времена сейчас плохие и в Норвегии. Их сын Йон женился на девушке по имени Броня…
— Я слышала о ней. Она — приемная дочь господина Тристана, не так ли?
— Да, это правда. Эти двое, Йон и Броня, выросли вместе и были всегда неразлучны. Обычно это не бывает так уж хорошо, — сказал Вендель задумчиво. — Два человека, не знавшие других молодых людей, не влюблявшиеся в других, встречаются обычно рано или поздно с неожиданными неприятностями. Они уподобляются козам, начиная коситься на траву по другую сторону изгороди. С этим надо закончить до супружества.
— Вот именно. Очень разумно, — сказала Анна-Грета и украдкой взглянула на него. Но он не обратил на нее внимания.
— Теперь дочь Альва тоже взрослая. Она, видимо, тоже подобного типа. Думает, как мужчина.
— Это теперь комплимент? — пробормотала Анна-Грета.
— Вообще, многих родственников нет в живых, пишет Ульвхедин. Андреаса и Габриэллы. Но они покоятся не в одном месте. Андреас похоронен рядом со своей первой женой Эли, а Габриэлла рядом с Калебом. Ирмелин и Никлас тоже умерли во время эпидемии, так что Альв ведет хозяйство как в Гростенсхольме, так и в Линде-аллее. Но в Элистранде дом не пустует: Ульвхедин и Элиса, их сын Йон и Броня. Старый дядя Тристан тоже живет там со своей Мариной.
64 
