30 
— Но ведь вы же послали мне на помощь человека?
— Мы ошиблись в нем, он оказался недостаточно силен.
Грохот урагана и голоса затихли. Она была теперь одна в своей комнате, в доме родителей. Отец тряс ее за плечо.
Она пыталась объяснить ему:
— Да нет же, отец, Марсель достаточно силен. Ведь я же люблю его, и он не позволит Люциферу сделать что-то дурное.
— Проснись, Сага! Проснись!
Вскрикнув, она очнулась ото сна. Отца рядом не было. Вокруг нее был холодный туман, она лежала на земле. Марсель? Марсель был здесь. Это был его голос.
Конечно! Отец давно умер. Ах, как ей не хватало его! Именно теперь!
Она привстала.
— Тебе что-то приснилось, — с улыбкой произнес Марсель. — Ты кричала во сне.
Она испуганно посмотрела туда, где лежал Пауль, но его на месте не оказалось.
— Я говорила что-нибудь? Нет. Ты не выдала своих страшных тайн. В темноте Сага не заметила его улыбки.
— Уже утро? — спросила она, вставая.
— Нет, еще ночь.
Она посмотрела на Пауля, стоявшего на берегу озерца. В танцующей пелене тумана он казался чем-то нереальным. Сага почувствовала дрожь во всем теле.
— Да, прохладно, — сказал Марсель. — Лучше снова лечь! Она не могла оторвать от Пауля взгляда. Он казался таким огромным, его прекрасные золотистые волосы и благородно очерченный профиль могли бы принадлежать архангелу! О, Господи!
Ее знобило от страха. Пожалуй, ее предки были правы: Марсель не был достаточно сильным по сравнению с тем чудовищем, которое стояло теперь перед ней. Марсель был слишком добрым, слишком дружелюбным. Им нужно бежать отсюда! Нужно уносить ноги!
— Сага… — тихо произнес Марсель. — Я должен тебе кое-что сказать. Когда я проснулся, я увидел, что Пауль роется в твоей дорожной сумке, где лежат сокровища Людей Льда. Я осторожно кашлянул, чтобы дать понять, что я не сплю, и тогда он быстро отошел туда, где он теперь стоит. И тут ты начала кричать во сне.
— Пауль? Зачем ему сокровища Людей Льда?
— Разве не ясно? Ты заметила, как он оживился, узнав, сколько это все стоит?
Она задумчиво смотрела на неземную фигуру, стоящую на берегу.
— Но этого не может быть…
— Что ты имеешь в виду?
— Марсель, нам нужно поговорить, и как можно скорее!
— А сейчас ты не можешь сказать?
— Нет, все слишком запутанно и слишком невероятно. Как ты думаешь, не мандрагору ли он хотел взять?
— Но он же смертельно боится ее!
— Это верно… Марсель, что такое Диммуборгир?
Он удивленно уставился на нее.
— Понятия не имею, — ответил он. — Должно быть, это название какой-то местности, может быть, ворот, ведущих… нет, уф!
— Лично я никогда раньше не слышала такого слова. Похоже на исландское, не так ли?
— Да, или на старонорвежское. Скорее всего, исландское. А что? Почему ты спрашиваешь?
— Ах, ничего. Поговорим об этом позже. Марсель, не можем ли мы уйти от Пауля? И как можно скорее!
Он был явно растерян.
— Посреди леса…
— Тогда не отходи от меня! — горячо прошептала она. — Он… так опасен!
— Да, я знаю. Я уже говорил тебе, что он охотится за тобой. Но вот он возвращается сюда, ничего не говори о сокровищах!
— Да, самое лучшее — сделать вид, что ничего не случилось.
— И не бойся! Я с тобой.
Сага с облегчением вздохнула. Марсель был таким рослым, сильным и надежным. Но он не знал, с чем им предстоит бороться.
Или она все это выдумала? Ведь все это ей только приснилось?
Пауль натянуто улыбнулся им, было ясно, что он подозревает, что Марсель видел, как он копался в сумке Саги. И они единодушно решили, что лучше всего попробовать снова заснуть, пока ночь еще не кончилась.
Страх не покидал Сагу. Она снова проснулась от какого-то неприятного ощущения. Сначала она не поняла, в чем дело, но, когда ей на лицо упали капли, она тут же вскочила.
— Просыпайтесь, ребята, начался дождь!
Оба торопливо вскочили на ноги. Мокнуть, лежа под дождем, им вовсе не хотелось. И они поспешно снялись с места, хотя было еще очень рано. Все равно они не смогли бы уже заснуть.
Сага пошла на берег озера, чтобы умыться. Капли дождя оставляли на воде маленькие круги.
Наклонившись над водой, она впервые за много лет внимательно разглядела свое отражение. В последний раз она делала это, будучи совсем девочкой. В детстве человеку нравится рассматривать себя, в надежде, что он очень красив.
30 
