62 
«Одноразовую, как и она сама».
И стакан воды.
«Может, опять туда что-то подмешали», – подумала Мелинда, но изобразила на лице благодарность.
– Он не хочет, чтобы ты померла с голоду.
– Спасибо тебе. Я очень проголодалась. Уже поздно?
– Для тебя уже слишком поздно.
– Сарайо, пожалуйста, я не знаю, что тебе от меня нужно. Что ему нужно. Скажи, я постараюсь все устроить, я все для тебя сделаю.
– Мы уже добились от тебя всего, что нам нужно. Гребаные сострадательные дамочки, все вы одинаковые. Слабые и тупые.
– Я всего лишь пыталась тебе помочь.
– Я всего лишь пыталась тебе помочь, – передразнила ее Сарайо. – Все вы лохи одинаковые, вечно нюни распускаете. Думала, ты такая умная? Глянь теперь на себя – ты просто мясо в клетке.
– Что я тебе сделала, что ты меня так ненавидишь?
– Для начала, на свет родилась. И засадила Айзека в тюрьму на двенадцать лет.
– Ты же знаешь, что он со мной сделал, со всеми нами.
– Скажешь, вы не сами на это напросились? – ухмыльнулась ярко обведенными губами Сарайо. – Маленькие шлюшки.
– Мне было всего двенадцать лет.
– Да ну? – Сарайо выставила бедро и глянула на нее, чуть наклонив голову. – Я в двенадцать уже кучу мужиков перетрахала. Только за деньги, естественно, в отличие от тебя. Эх, чтоб увидеть тебя с такой рожей, стоило вытерпеть все твои занятия.
– Помоги мне, у меня есть деньги.
– У нас самих теперь есть деньги, – сказала она, проводя рукой по бедру, поглаживая платье. – А когда все закончим, будет еще больше.
– Если ты ждешь выкуп, я могу…
– Ты думаешь, это все ради тебя? – Сарайо запрокинула голову и расхохоталась. – Да ты – пустое место. Ты нам нужна только для того, чтобы добраться до настоящей добычи. Она заплатит за все, что сделала Айзеку. А когда мы с ней кончим, у нас будет столько денег, что вам даже и не снилось. Мы с Айзеком заживем на широкую ногу.
– Он тебя убьет, – неожиданно бесстрастно произнесла Мелинда. – Ты поможешь ему получить то, чего он хочет, а после он убьет тебя и переберется на новое место. Это ты для него мясо, Сарайо. Просто ты не замечаешь своей клетки.
Сарайо пинком зашвырнула тарелку в другой угол комнаты и опрокинула стакан.
– Ой-ой, – в дверях возник лучезарно улыбающийся Айзек Макквин. – Уборщицу в шестой проход! – Он рассмеялся, довольный собственной шутке, и, обняв Сарайо за талию, притянул к себе. – Девочки, вы не меня тут обсуждаете?
Он поцеловал Сарайо в висок, одновременно заговорщически подмигнув Мелинде.
– Да у нее просто словесный понос. Профессиональное заболевание. – Сарайо повернулась и прижалась к нему всем телом. – Пойдем, детка, пусть эта сучка с полу слизывает. А ты можешь слизать что-нибудь с меня.
– Звучит аппетитно. Но у нас ведь есть дело, ты не забыла? И тебе нужно будет переодеться. Хотя в этом ты выглядишь просто от-пад-но.
– А может, просто проведем вечер вдвоем?
– О, будет даже еще интереснее, – прошептал он ей на ухо. – Обещаю. Идем, куколка, пора переодеваться доброй тетушкой. Будет весело! – сказал он и игриво хлопнул ее по заднице.
Злобно глянув в сторону Мелинды, Сарайо вышла из комнаты.
– Много же ты усилий потратил, чтобы меня сюда затащить.
– О, сладенькая моя, ты даже не догадываешься, сколько именно. Но оно того стоит, лишь бы только снова увидать твою хорошенькую мордашку, – ответил он с задорным блеском в глазах. – Надо будет найти время поболтать с тобой по душам, наверстать упущенное. Расскажешь мне все-все-все, что делала эти годы!
– Думаю, ты и сам все знаешь. Думаю, ты за мной следил.
Макквин снова улыбнулся. На нем были свежевыглаженные джинсы и простая рубашка. Он осветлил волосы, и на загорелом, словно он целыми днями работал на солнце, лице выделялись теперь уже голубые глаза.
– Так заботливо было с твоей стороны заглянуть.
– Поэтому я здесь? Потому что заботлива? Больше никто прийти не захотел?
– Да, не правда ли, печальное доказательство упадка нравов в современном обществе. – Он глубоко вздохнул. – С другой стороны, вокруг так много плохих девочек.
Мелинда заставила себя смотреть ему прямо в глаза и говорить мягким тоном.
– Айзек, но мы-то с тобой знаем, ты их забираешь не оттого, что они плохие, а оттого, что они невинны. Со мной ты можешь говоришь откровенно, – она показала закованные в наручники руки. – Я же у тебя в руках. Я, Сарайо – или как там ее настоящее имя?
62 
