Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
105 
– Минута кончилась, – оборвал их тюремщик.
Мандрен хотел сказать еще что-то, но девушка вырвалась из его объятий, подхватила плащ и, рыдая, удалилась по тюремному коридору… Мандрен провел ладонью по лбу и, обессиленный, упал на свое ложе.
– За одну минуту я пережил целую жизнь, – прошептал он.
Эшафот был установлен на площади Клерк. Дело происходило 26 мая и, как некогда в Гренобле, весь город пришел посмотреть на казнь. Но несмотря на яркое солнце на лицах людей не было радости и веселья, никто не смеялся. Все молча ждали, когда начнется зловещий ритуал казни.
Целый полк солдат охранял эшафот и проход к нему. В первых рядах толпы стояли школьники, которых специально привели сюда, чтобы печальный конец разбойника послужил им уроком. Лица детей были бледны, испуганны, кое-кто из них плакал.
Тем временем Мандрен, покидая тюрьму, прощался с Сен-Пьером, которого должны были казнить на следующий день.
– Прощай, – рыдал тот, – прощай Луи!
– Не прощай, но до свиданья!.. – отвечал Мандрен. Затем, несмотря на боль в ногах, только что подвергнутых пытке, он самостоятельно влез в телегу.
Оказавшись на эшафоте, Мандрен основательно помолился, а затем окинул взглядом смертоносное колесо и онемевшую толпу. Он попросил выпить стаканчик вина, но поделился им с монахом Гаспарини, который плакал и еле держался на ногах.
– Вы больше нуждаетесь в вине, чем я, – уверял он монаха.
После чего, он самостоятельно скинул с себя панталоны, завернул рукава рубашки и с бесстрашием, которое заставило содрогнуться толпу, улегся на колесо.
– Дети! – крикнул он, – берите с меня пример. Палач поднял железный брусок. У отца Гаспарини подкосились ноги, а в толпе девушка по имени Жанна де Пьоленк без чувств рухнула на землю.
Мандрен перенес казнь без единого крика. Его члены, ребра, таз были перебиты, после чего его тело растянули на колесе. Впрочем, лежал он недолго. Через несколько минут палач удавил его по приказу судьи Малаваля. Тот явно опасался, что длительная агония этого легендарного преступника может вызвать в толпе взрыв. Так умер Мандрен, отдавший жизнь за то, чтобы табак и соль были доступны каждому.
МИГЕЛЬ ДЕ МАНЬЯРА, БЕССМЕРТНЫЙ ДОН-ЖУАН
Единственный фонарь, освещавший проход, был довольно далеко, да и к тому же почти угас. Эта мрачная кишка, казалось, никогда не кончится…
Под ударами сразу трех атаковавших его шпаг Мигель де Маньяра медленно отступал, ища дверь, которую он мог бы открыть. Он тревожился, но страха не испытывал. Чувствовал он себя прекрасно, почти счастливо. После любви Мигель ничто так не любил, как сражение.
Он не мог разглядеть, кто его атаковал: видел лишь черные одежды и блеск клинков. Слышал только прерывистое дыхание. Постепенно в тусклом свете Мигель смог различить уродливую белую бороду.
Он отступил еще на шаг, чувствуя, что пока у него еще вполне достаточно сил. Левой рукой он все время шарил у себя за спиной, пытаясь нащупать дверь, которая, как он надеялся, была где-то поблизости. Но ничего, кроме гладкой стены, найти не мог… Проход оказался тупиком. Голос графа д'Ольмедо прозвучал где-то совсем рядом:
– Назад, вы!.. Теперь уж он от меня не ускользнет! Он мой…
С неистовостью, которую в нем совсем нельзя было предположить, старый граф бросился на Мигеля, и тот, увидя над собой занесенный клинок, понял, что сейчас умрет. Легкая испарина выступила у него на лбу.
– Позвольте мне пройти! – проговорил, он сквозь стиснутые зубы.
Громкий смех был ему ответом.
– Единственный выход отсюда – это ад, который ждет тебя, бандит!..
– Позвольте мне пройти, говорю я вам! Не то вы об этом пожалеете…
Вместо ответа граф атаковал его еще сильнее, и дон Мигель решил, что это начало конца. Разъяренный, вооруженный до зубов, старый сеньор был сильнее его. Он был лучшим клинком Испании и до сегодняшнего дня еще ни разу не проигрывал сражения. Но на сей раз речь шла о самой жизни, а Мигель ею страшно дорожил.
– Ну что ж, воля ваша, – заявил он. Несколько развернувшись, бандит бросился в атаку.
В его руках толедский клинок вился, подобно змее, и с невероятной быстротой, пытаясь найти брешь в обороне противника. И нашел… Мигель тут же сделал резкий выпад. Граф д'Ольмедо упал, как туша, с перерезанным горлом…
Не останавливаясь ни на минуту, Мигель бросился на двух слуг, все еще загораживавших ему проход.
– Теперь вы. Следуйте за ним, друзья!
105 
