Особенно,... 
76 
– Вам нечего опасаться, ваша светлость, моя гостиница – солидное заведение. Эти девушки – цыганки, но они не занимаются комнатами, они здесь только подают на стол. Я каждую зиму их нанимаю, когда они табором становятся поблизости от города и остаются до весны. Они привлекают клиентов, потому что на них приятно смотреть, и потом, они умеют петь и танцевать.
– А кто же убирает в комнатах?
– Двое моих слуг! С ними же можете не опасаться воровства. Надеюсь, что вам у нас понравится...
Этот вопрос следовало бы задать Хилари. Когда они спустились к ужину, голубым глазам англичанки открылся зал, где было полным-полно мужчин в меховых или расшитых яркими нитками кожаных жилетах. Между столиками, разнося кружки и кувшины, порхали девушки в пестрых одеждах, и два скрипача исступленно пиликали, стараясь заглушить шум голосов и раскаты смеха. Увидев эту картину, англичанка в испуге отпрянула, но Адальбер ласково удержал ее:
– Да нет, это вовсе не преисподняя. Это просто-напросто место, куда мужчины приходят после работы, чтобы немного отдохнуть и повеселиться. И, похоже, здесь вкусно кормят...
Так оно и оказалось. Кухарка Отто была валашкой, и потому, не питая пристрастия к саксонской кислой капусте, умела готовить превосходные румынские блюда. За сытным супом с индюшачьими потрохами последовали цыпленок на вертеле и мититеи, коротенькие говяжьи колбаски с чесноком и травами, и все это сопровождалось непременной мамалыгой, блюдом из кукурузной крупы, уваренной до твердости с маслом и сыром. И, наконец, слоеный пирог с яблочным повидлом и чудесное красное вино из Котнари, после чего хозяин пожелал непременно угостить их цуйкой – сливовой водкой, которую пьют прямо из крохотных графинчиков с очень длинными горлышками. В результате всего этого голубой взгляд Хилари утратил суровость и приобрел туманное, но благодушное выражение. Она даже аплодировала музыкантам, которые сыграли для нее дойну, одну из тех неотвязных румынских кантилен, каких не встретишь больше ни у одного народа... Потом она наконец позволила проводить себя до двери номера, где от печки разливалось мягкое тепло, но Альдо с Адальбером, едва за ней закрылась дверь, снова спустились в зал. Им показалось, что сейчас самое время задать Шаффнеру несколько вопросов. Они и на этот раз решили, добывая сведения, сослаться на то, что собирают материалы для книги. За дело взялся Адальбер.
– Я историк, – начал он, – и мы с князем пишем труд о великих личностях румынской истории...
– Вы расскажете о нашем короле Фердинанде, храни его Господь?
– Возможно, в следующей книге, – не желая его разочаровывать, ответил Адальбер. – Пока что мы добрались только до XV века, и мы собираем сведения о прославленном деятеле, который, кажется, здесь и родился: воевода Влад Дракул...
– Уж конечно, он родился здесь! – воскликнул Отто, и на его физиономии появилось блаженное выражение. – Завтра я покажу вам его родной дом, это неподалеку отсюда. Ну и парень он был, этот Цепеш! Лучше было не попадать в число его врагов, да и друзьям иногда доставалось, но он был храбрым, как лев, и он прогнал отсюда турок. Цыгане, – прибавил он, глянув на Мьярку, одну из четырех девушек, которая, услышав имя Влада, остановилась рядом с ними, – цыгане ему чуть ли не поклоняются...
– И даже женщины? Хотя, видит бог, они так от него натерпелись! Говорят, он взрезал животы беременным, чтобы вырвать оттуда ребенка, да и другим, которые притворялись беременными в надежде его разжалобить, он тоже взрезал животы, чтобы доказать им их неправоту...
– Нашим никогда не приходилось на него жаловаться, – перебила его цыганка, – потому что единственная женщина, которую он любил в своей жизни, была из наших...
Черные глаза Мьярки сверкали. Морозини ответил на ее пылающий взгляд беспечной и насмешливой улыбкой:
– Да никто и не спорит. Легенда утверждает, что у него от той цыганки была дочь, которая осталась в этих краях и, в свою очередь, произвела на свет дочь при помощи одного из твоих соплеменников, и так далее, и так далее... Неужели и это похоже на правду? – прибавил он, пожав плечами.
Девушка так стукнула кулаком по столу, что посуда задребезжала:
– Это не легенда, а истинная правда. В этой стране всегда жили дочери Влада и вольных людей. Других детей никогда не бывало! Всегда девочка, всегда одна, и, когда приходило время, она отдавалась цыгану, которого сама выбирала... Они соединялись под звездным небом в ночь, которую указывали им прорицательницы, и женщина производила на свет ребенка при всем племени...
76 
