108 
– Я вас провожу, – сказал Ленуар. Когда они оказались в вестибюле, бывший глава всей полиции королевства заговорил снова: – Ваш друг Питу демонстрирует отменную храбрость, но он крайне неосмотрителен. Вместе со своими друзьями Николем, Ладевезом, Касса и Леришем он начал выпускать новую газету «Исторический и политический дневник». Издание пользуется успехом, потому что его авторы настроены против Конвента. Но мало этого – они готовят к выходу в свет еще и «Французский дневник», который с еще большей очевидностью осуждает Конвент...
– Питу ничего не говорил мне об этом, а я должен сознаться, что не прочел ни одной газеты за последнее время. Как получилось, что Питу скрыл это от меня?
– Он, вне всякого сомнения, полагает, что у вас и без этого достаточно хлопот, несмотря на то, что вы многое готовы взвалить на свои плечи. Питу собирается сражаться на свой лад. Он и его друзья пытаются изменить общественное мнение в пользу короля. Только в такой игре они рискуют головой...
– Они об этом знают, не сомневайтесь, – ответил барон. – Могу только одобрить их идею. Если революционеры осмелились судить короля, нам потребуются сторонники, недовольные нынешним режимом.
– Но хватит ли у них духа высказаться? Страх невероятно разъедает душу. Он заставляет замолчать самые ядовитые языки. Что ж, я вас предупредил. Поступайте как знаете. Я вас благословляю, но берегите себя, друг мой!
Де Бац был уже почти у порога, но вернулся.
– Сударь, при всем моем уважении к вам, позволите ли вы мне задать вам один вопрос?
– Задавайте столько вопросов, сколько сочтете нужным.
– Вы меня благословили, следовательно, вы хотите помочь королю. Но, друг мой, вы ведь масон, не правда ли?
– Да... – на губах Ленуара заиграла хитрая улыбка, и его тонкое умное лицо стало еще привлекательнее. – Это потому, что я долго прожил и много повидал. В молодости идеи братства кажутся очень привлекательными. А потом, все эти таинственные ритуалы посвящения, аромат тайны. Но я ненавижу чрезмерность во всем, а то, что мы видим в последние месяцы, приводит меня в отчаяние. Не по душе мне и некоторые секретные лозунги, потому что они несправедливы. «Топчите французские лилии ногами!» А почему не свернуть шею императорскому орлу? Или не пристрелить английских леопардов? Потому что у орла есть клюв, а у леопардов когти? У нашего бедного доброго короля нет когтей, поэтому я его и люблю. Я ответил на ваш вопрос?
– В полной мере. Но я на ваш счет и не беспокоился. Спокойной ночи, сударь.
Ленуар проследил, как де Бац сел в фиакр, и закрыл калитку, прорезанную в больших воротах, но тут же чуть приоткрыл ее, чтобы в щелочку видеть происходящее на улице. Инстинкт полицейского подсказывал ему, что за бароном могут установить слежку. Интуиция его не подвела. Следом за фиакром медленно тронулась еще одна карета.
Встревоженный тем, что ему только что рассказал его старый друг, барон, не подумавший об этом, когда брал фиакр у кафе «Корацца», теперь сразу же заметил, что его преследуют. Он колебался лишь мгновение, а потом решил изменить свой маршрут. Не может быть и речи о том, чтобы привести в Шалонну тех, кто явно желает ему зла. Набалдашником трости, с которой он никогда не расставался, если выходил в своей привычной одежде, – на самом деле в трости прятался клинок шпаги, – де Бац постучал в стекло, отделяющее его от кучера.
– Я передумал, – сказал он. – Слишком поздно, чтобы выезжать из города. Отвези меня на улицу Менар, гражданин!
– Мне это больше по душе, – согласился возница. – Моя лошадь устала, да и я, признаться, тоже...
С тех пор как в Париже начались беспорядки, барон редко заглядывал в прелестный дом на улице Менар, где до революции он занимал первый этаж, а Мари Гранмезон жила на втором. Там они познакомились, полюбили друг друга, и этот дом был дорог им обоим. Де Бац купил дом и изменил его планировку таким образом, чтобы две квартиры сообщались между собой. Позже они нашли дом в Шаронне, который понравился им обоим и где они предпочитали жить, но о продаже особняка на улице Менар не могло быть и речи. Что же касается других квартир, которые принадлежали тем персонажам, роль которых исполнял барон – в тупике Двух мостов, на улице Кок и другие, – то Мари этих адресов не знала, хотя Жан рассказал ей в общих чертах о существовании этих квартир. Жан хотел уберечь Мари от ненужных волнений.
Барон понимал, что Мари станет волноваться, когда вечером он не появится, чтобы присоединиться к Дево и Моррису, как он обещал. Такое случалось не в первый раз, и молодая женщина все равно оставалсь внимательной хозяйкой дома, особенно по отношению к американцу. Посол намеревался остаться на ночь в доме в Шаронне из осторожности, так что Бац сможет с ним встретиться на следующее утро.
108 
