52 
Алекс не знал, какое откровение ожидает его на сей раз, однако с готовностью кивнул. С плеч словно свалился тяжкий груз, который он носил все это время после ухода Джекс.
То, что девушка и впрямь пожаловала из другого мира, все-таки не укладывалось в голове.
— А где он находится, ваш мир? Ваш дом? На той стороне Вселенной? В параллельном пространстве? Есть какой-то туннель, через который вы можете приходить к нам?
— Могу ответить лишь, что моя родина расположена по ту сторону мрака, за пустотой.
— Не понимаю…
— Как и мы сами. — Она безнадежно махнула рукой. — Я тоже многое не могу объяснить. По крайней мере я уверена, что наши миры радикально отличаются друг от друга, хотя в то же время очень схожи. Сейчас, впрочем, это не важно. Наша насущная проблема в том, что если мы хотим найти ответы, прежде всего необходимо остаться в живых, а для этого надо уносить отсюда ноги.
Алекс кивнул.
— Так что мы будем делать с трупом Бетани?
— Отправим его назад, — ответила Джекс, приседая на корточки возле мертвой женщины.
Алекс вздрогнул, когда в свете очередной молнии увидел, что Джекс принялась ножом вырезать странные символы на лбу Бетани.
— Что вы делаете?!
— Я же сказала: отправляю ее в наш мир.
— Но вы сами утверждали, что в моем мире нет магии. Как же вы собираетесь это проделать?
— Она пришла сюда, протянув за собой путеводную нить, точно так же как поступала и я первые два раза. Словом, этот спасательный трос я сейчас активирую.
Алекс показал на кровать:
— Хорошо, а кровь? Да здесь все в крови… взгляните хотя бы на меня! Даже если вам удастся избавиться от тела Бетани, что мы будем делать с кровью? Так и оставим, пока на нее кто-нибудь не наткнется?
Не отрываясь от своего жуткого занятия и не поднимая головы, девушка ответила:
— Кровь ее, а посему не является частью этого мира. Она вернется вместе с ней. — Джекс взглянула на него и усмехнулась. — Ох, вот бы одним глазком посмотреть на их физиономии, когда они увидят, во что превратилась их королева…
Новая вспышка молнии; комната на миг озарилась резким светом, после чего канула во мрак, и дом тряхнуло ударом грома. За окном ветер трепал ветви. В стекла настойчиво барабанил дождь.
Джекс быстро добавила недостающие таинственные знаки. Несмотря на то что Бетани была мертва, из сетки странных порезов все же сочилась кровь. Алекс, сам того не желая, рассматривал символы глазами художника — в переплетении линий обнаруживалась некая динамика.
— Ну вот… — буркнула Джекс себе под нос, поднимаясь с корточек.
— И что теперь? — Воспользовавшись очередной грозовой вспышкой, Алекс повнимательнее присмотрелся к мертвому телу. — Как это вообще происходит?
Бетани была вполне привлекательна при жизни, однако в смерти, со страшно располосованным горлом, производила жуткое впечатление. От этого зрелища подкатила тошнота. При новой вспышке молнии Алекс заметил рану на пояснице Бетани. Верно, нож Джекс уже был окровавлен, когда Алекс увидел его в первый раз. По-видимому, девушка начала свою атаку именно с удара кинжалом в почку, желая сразу вывести противницу из строя.
Комната вновь погрузилась в темноту; глухая дробь дождя делала мрак еще более зловещим.
Когда ударила новая молния, пол был уже чист — ни трупа, ни крови.
Алекс мигнул от неожиданности и изумления. Действительно, Бетани словно испарилась…
Взяла — и исчезла.
— Таким вот образом, — удовлетворенно заявила Джекс. — Ну что, получше стало?
— Как вам удалось?.. — пролепетал Алекс, показывая пальцем на опустевший пол.
— Я же вам объясняла: активировала путеводную нить, и та втащила ее обратно.
Не веря собственным глазам. Алекс пятился назад, пока не ударился о кровать.
— Да нет же, я говорю, каким образом? Конкретно?!
Он обернулся и в свете очередной молнии увидел, что простыни сияют первозданной чистотой. Никакой крови. Ни пятнышка. Он опустил подбородок, разглядывая собственную рубашку. Бела как снег. Никаких потеков.
Словно Бетани никогда здесь не появлялась…
Джекс подалась вперед:
— Вы в порядке?
Алекс тупо кивнул:
— Это невозможно, но я собственными глазами…
— Александр, я не соврала вам ни в одном словечке.
Сейчас он мог лишь кивать; на большее не осталось сил.
52 
