117 
– Телепортировал? Как?
Гамов тыльной частью руки провел по губам.
– На стене заметил щит. Предположил, что он работает как простейший односторонний телепорт. Бросил его Рине. Она коснулась чеканки и исчезла. А щит засыпало песком… А потом песок хлынул и на меня.
Кашель снова стал сотрясать его.
– Где Рина сейчас? – дождавшись паузы в кашле, спросил Ул.
– Не знаю.
– Как не знаешь?
– Это был старинный телепорт… Откуда мне знать, куда он ее перенес?
Ощутив, что Гамов не врет, Ул решил взяться за Белдо.
– Куда вы ее дели? Телепортации закрыты! Ты отлично знаешь, что вы отключили нам сирина!
По тому, как вспыхнули и торопливо стали равнодушными глазки старичка, Ул понял, что сболтнул лишнее: Белдо не догадывался обо всех последствиях потери точки «Запад».
– Це-це-це! У меня действительно хранился щит-телепорт! Подарок друга на юбилей. К сожалению, он действительно односторонний. Поэтому я к нему никогда не прибегал и даже перевесил его в «карман»!.. А то еще перенесешься, а потом кукуй где-нибудь на острове, – Дионисий Тигранович с кротким ехидством скосил глазки на Меркурия.
Тот схватил Белдо за ворот и потащил в квартиру. Тут Млада и Влада захлопотали над красавцем Гамовым и куда-то увели его. Птах сидел уже на подоконнике и смотрел во двор, где к железной лестнице были привязаны четыре пега. Белый Танец вздумал расправить крылья, и они распахнулись, как паруса, залитые лунным светом. Круглая унылая спина Птаха расправилась, точно от прикосновения к мечте.
– Что теперь будет с Риной? – в горле у Сашки было сухо. Голос скрипел.
Меркурий Сергеич посмотрел на свою ручищу, комкавшую халат Белдо.
– Если телепорт односторонний. Никакой обратной связи.
– А она не могла… – Сашка запнулся, боясь выговорить эти слова: – Распылиться? Или…
– Залипнуть в кладке, – угадал Меркурий. – Не исключено! Но если телепорт средневековый. Имеет настройку на важное место. Иначе зачем. Создавать его.
Сашка дернул себя за ворот.
– Попить есть?
Белдо выдрался из рук Меркурия и отлучился к шкафчику.
– Конечно-конечно! Младочка каждый день ходит на источник! Прекрасная вода, вымывает все токсины… У меня, знаете ли, со студенчества гастрит… Питаешься чем придется, всухомятку, а в один прекрасный день организм говорит тебе: хватит! Пора меня любить! Заботиться обо мне!
Убаюканный журчанием его голоса, Сашка потянулся за чашкой.
– Дай! Мне! – Меркурий вырвал у Белдо чашку, понюхал, расширив крылья носа, и, деловито оглядев комнату, вылил воду в цветок.
– Нельзя это пить. Умрешь. Через четыре часа.
– Ах! – ужаснулся Белдо. – Нет, вы слышали, что он сказал? Младочка, посмотри мне в глаза, не бойся! Ты ничего постороннего не наливала в синенький графинчик? Нет? А то вечно вы с Владочкой ссоритесь, травите друг друга! Нельзя же так! Надо быть добрее!
Сашка пошел в ванную, напился из-под крана, вернулся, решительно забрал у Ула саперку и вышел на площадку. Ул и Меркурий удивленно переглянулись.
– А мальчик-то с зубками! – со знанием дела прокомментировал Белдо и опять принялся ругать Младочку.
Оставив Меркурия Сергеича следить за Белдо, Ул последовал за Сашкой. Тот рыл как экскаватор. Песок летел во все стороны. Не прошло и минуты, как саперка обо что-то звякнула. Сашка вытащил арбалет Гамова. Отложил и продолжил рыть. Вскоре саперка звякнула повторно. В этот раз трофеем Сашки стал выгнутый предмет, одновременно похожий на щит и большое восточное блюдо. Чеканка изображала охотника, подкрадывающегося к оленю. Олень занимал центр и был гораздо рельефнее охотника.
Разглядывая щит, Сашка наклонился и подобрал арбалет Гамова. Саперка ему мешала. Ее он сунул под мышку. Ул понял, что он задумал, только когда Сашка обернулся.
– Чудо, былиин! Не надо! Ты не понимаешь, что…
Сашка ровно положил ладонь на оленя и раздвинул пальцы, прислушиваясь к ощущениям. Ничего не происходило. Он надавил сильнее. Острая голубая вспышка ослепила Ула. Щит упал на песок и, как с горки, покатился по ступенькам.
– Дальновидный – аж жуть! И что дальше? Саперку мою с собой взял… Ни аптечки, ни фляжки! Он ее что, арбалетом будет глушить, а саперкой закапывать? – сердито буркнул Ул.
117 
