26 
– Ну и что? Это для личного употребления, у меня постоянно запор, – не сдавался Михалыч.
Несмотря на выпитое, Михалыч производил впечатление совершенно трезвого человека.
– Прекрати нам мозги сношать, скотина! – взвился Челобанов. – Отвечай, зачем ты это сделал, мерзавец!
– Зачем сделал? – Михалыч задал этот риторический вопрос, потом сделал паузу, после которой с вызовом заявил: – А пусть подрищут! А то больно говна много...
– Это все, что ты можешь сказать в свое оправдание? – удивленно спросил Челобанов.
– А я и не собираюсь оправдываться, – сказал Михалыч. – Ты вот, например, морда твоя наглая, мне сто пятьдесят рублей два месяца должен за починку твоего домашнего унитаза...
Челобанов был поражен.
– Ты хочешь сказать, из-за того, что я якобы должен тебе сто пятьдесят рублей, ты мне тут такое устроил?! – Его голос задрожал.
– Да вы мне тут все, козлы вонючие, надоели! Я думал, тут один нормальный человек появился, да и тот гнидой оказался – ментов вызвал.
Михалыч явно намекал на меня.
– Так, надо его брать, – сказал потерявший терпение Дынин. – Он в отделе у нас быстро расколется.
– Бери, бери, – ехидно сказал Михалыч. – Чайком там меня попоишь за свой счет. Ты докажи, что это я сделал, лысая твоя башка!
– Ах ты падла! – Дынин замахнулся всей пятерней на сантехника. – У меня и не такие раскалывались...
– Так, всем тихо! – закричал Челобанов. – Мы никого брать никуда не будем.
– Как это не будем? – удивился Дынин.
– У нас была договоренность, вы мне оба обещали конфиденциальность... В общем, так, – произнес Санчо в сторону Михалыча. – Немедленно получай расчет в бухгалтерии и проваливай отсюда на х...! И если ты, урод, пойдешь дальше отдела кадров и бухгалтерии, я тебя задушу своими руками! Пшел вон отсюда!
– Ну и катись со своим отелем, в гробу я тебя видал! – Михалыч поднялся и не слишком твердым шагом пошел к двери. Дынин и Челобанов взяли меня под руки, и мы отправились вслед за ним. Через несколько минут меня уже отпаивали минералкой в кабинете директора. Сам же Челобанов орал в трубку телефона:
– Да, Ирина Петровна! Рассчитайте его и отдайте сверх того сто пятьдесят рублей. Пусть он подавится и катится со всем этим в... жопу! – громко произнес Челобанов, резко положив трубку телефона на рычаг.
– Вот мерзавец, а! – воскликнул он, обводя нас с Дыниным взглядом.
– Так, господа, я искренне благодарен вам за проделанную работу, – перешел он к делу. – Еще раз хочу вам напомнить, что, по обговоренным нами условиям, никто не должен знать об этом происшествии.
Дынин хотел что-то возразить, но я остановил его:
– Дмитрий Александрович, не стоит.
– Вот и хорошо, – сказал Челобанов. – Я думаю, что главная цель, которую мы преследовали – найти паршивую овцу в стаде и изъять ее отсюда – достигнута. И увольнение будет хоть и не самым суровым, но достаточным наказанием для Пяткина.
– Да, можете и меня с завтрашнего дня увольнять вместе с ним, – сказал я. – Мне здесь как детективу делать, похоже, больше нечего.
– Да, нам с вами надо покончить с нашими финансовыми делами, – заметил Челобанов.
– Неплохо было бы...
Санчо вынул калькулятор и начал считать.
– Четыре, ну, может быть, пять дней работы... Сегодняшний день пойдет за два. Итого тысячу долларов, и еще пятьсот я вам даю премиальных. Есть претензии?
– Нет, что вы! – ответил я.
– Ну и отлично, – сказал Челобанов и открыл сбоку от себя еще одну панель, за которой был сейф. Пока Санчо рылся в сейфе, Дынин вдруг встал, задергался и сказал: «Ой!»
– Что такое? – быстро повернулся вполоборота Челобанов, не вынимая рук из сейфа.
– Простите, а где у вас здесь туалет? – спросил Дынин, держась за штаны.
– Как? Он тоже пострадавший? – посмотрел на меня Челобанов.
– Судьба... От нее не уйдешь. – ответствовал я, развалившись в кресле.
Челобанов проводил Дынина в свой личный туалет, попросив, чтобы он тщательно смыл за собой. Дынину некогда было обижаться, и он быстро исчез в недрах личных апартаментов Санчо.
Челобанов наконец вынул из сейфа конверт, достал оттуда доллары, пересчитал их и, сложив обратно в конверт, протянул его мне.
– Мерси, – сказал я и спрятал конверт в карман.
Через некоторое время к нам присоединился Дынин.
– Давайте выпьем за то, что все хорошо кончается! – предложил Челобанов.
Мы выпили. Я на этот раз ограничился лишь мартини.
26 
