29 
– Эдуарда Злободневного? Который ведет скандальную передачу «Только у нас, только для вас»? – вспомнил Сашка и сказал: – У меня даже его визитка сохранилась, а что?
– А то, что сюжетец прямо для него, – ответила я. – Он приезжает сюда со своей командой, его машину мы у нас тут на участке замаскируем, чтобы в глаза не бросалась...
– Прямо на твоих грядках, потому что урожая с них уже не снять, – добавил Сашка. – Кстати, и нашу машину можно было бы теперь здесь ставить, а не держать в проезде, как раньше, когда тебе требовалось много места для твоей садово-огородной деятельности, которая накрылась медным тазом.
– Неужели ты думаешь, что мне сейчас до грядок и всего прочего? – вспылила я. – Тут собственный рассудок спасать надо! – и продолжила: – И как только эта буйная парочка начнет бесчинствовать, он их и снимет, а запись потом в эфир пойдет! Сейчас столько говорят и пишут об оборотнях в погонах, что этот сюжет будет как раз к месту! – и я торжествующе посмотрела на мужа.
Как ни странно, но он мое воодушевление не разделил и спросил:
– Маруся, а почему ты решила, что отец этого качка, полковник милиции, – оборотень в погонах?
– Во-первых, очень дорогой джип с крутыми номерами, а во-вторых, если бы этот Жека не был уверен в том, что отец его от любого преступления отмажет, то так не наглел бы! – ответила я и язвительно добавила: – Странно, что ты сам об этом не подумал!
– А может быть, он вполне нормальный мужик и машину взял подержанную? – возразил Сашка. – Ты же о нем ничего не знаешь! Даже фамилию!
– Между прочим, ты мог бы и сам ее узнать, – буркнула я. – Насколько я помню, у тебя в компьютере есть база данных ГАИ, или ты для красоты ее покупал?
– А я, чтобы ты знала, там уже смотрел и ничего не нашел! – ответил Сашка. – Такие номера содержатся отдельно, а то мало ли что?
– Ну, тогда покопайся в своих знакомых! – настаивала я. – Неужели у тебя в милиции никого нет, кто мог бы ее узнать?
Я пилила его еще минут десять, пока он не выдержал и не признался:
– Да узнал уже! Наумов он! Антон Васильевич! – сгоряча брякнул он и, как я поняла, тут же пожалел об этом. – Мне участковый это по номерам выяснил – у него же возможностей больше!
– Ну вот видишь! – обрадовалась я. – Можешь ведь, когда хочешь!
– Черт меня за язык дернул тебе это сказать! – посмурнел он. – Опозоришь сгоряча человека на всю страну, а вдруг совершенно напрасно? Может, он заслуженный работник МВД и его награды на китель не помещаются?
– Ладно! Не буду пока Злободневному звонить, – согласилась я, потому что у меня в голове возник совершенно другой план. – И Эдуард может зря проездить, вдруг наши сумасшедшие соседи присмиреют и будут вести себя как паиньки, и отец этого сволочного Жеки зря пострадает.
– Ну вот и умница! – обрадовался Сашка. – Давай наслаждаться временным покоем и решать проблемы по мере их возникновения!
Тут послышался гул нескольких автобусов, и мы, обеспокоенно переглянувшись, выбежали из дачи, чтобы посмотреть, кого еще нелегкая принесла. Тем временем машины остановились, и послышался голос Крякова:
– Ну вот вы и приехали на место! Сейчас я вам покажу ваши дачи, и отдыхайте на здоровье!
– Вот тебе и новая проблема! – хмуро сказала я. – Не пришлось ее нам долго ждать!
Между тем мы услышали в основном женские голоса:
– Какая прелесть! Тишина, покой, птицы поют!
– Да! Вокруг нетронутая, экологически чистая обстановка! Поневоле вспоминаются рассказы Тургенева!
– А вот мне пришел на ум Пришвин!
– Как же приятно будет в такой обстановке работать над диссертацией!
Голоса понемногу стихли – это вновь прибывшие разошлись по своим домам, и мы облегченно вздохнули.
– Слава богу! – сказала я. – Кажется, на этот раз повезло!
– Да уж, эти не будут орать непотребные песни, ругаться матом и гонять музыку во всю мощь динамиков, – поддержал меня Сашка.
День прошел как в сказке! Я копалась на грядках, Сашка читал в беседке, и даже летавшие вокруг мухи-гиганты и треск электростанции не могли испортить нам настроение. Ужинать мы сели в беседке опять-таки с Богдановым – он все еще не перебрался к себе домой, да и скучно одному ему там было, но нахлебником не был и каждый вечер привозил нам продукты, причем такие, какие мы никогда не могли позволить себе купить, так что в тягость он нам не был. Мы уже заканчивали есть, когда Сергей Сергеевич сказал:
29 
