82 
— У Маковецкой создастся впечатление, что я увиливаю от своих прямых обязанностей.
— Забота обо мне и ребенке. Ты об этом? — Валя отстранилась. — Не нужно так говорить. Казенно звучит. Любить близких — это не обязанность, а величайшая привилегия.
— Философ ты мой дорогой. Не придирайся к словам. Я не настолько все тонко чувствую, как ты. Мужчина и женщина — извечная тема.
— Как и любовь. — Валя убрала посуду в мойку. — Не волнуйся, Вероника Сергеевна ничего плохого не подумает. Она все понимает. Вадюша, я прилягу.
— Конечно, спасибо за ужин. Отдыхай, я все помою и поставлю на место.
На следующий день утром Белов сидел с матерью на их большом, мягком диване.
— Тебе невероятно повезло с Валюшей, — сказала Галина Матвеевна. Она потрепала сына по волосам. — Теперь я за тебя спокойна. Она так молода, но ее, кажется, ничему не нужно учить.
— Мама, перехвалишь.
— От хорошей похвалы еще никто и ничто не портилось. Ты, кстати, возьми на вооружение. Женщины любят ушами.
— Продолжая тему, мужчины — желудком, — засмеялся Вадим. — И именно это безумное сочетание ушей и желудков приводит со временем к появлению у них потомства.
— Фу, Вадим, не стыдно? Скоро станешь отцом, а так цинично говоришь.
— Больше не буду, мам.
— Я уже не дождусь момента, когда смогу подержать на руках этот маленький, теплый комочек. Мне кажется, мое сердце выскочит из груди от радости.
— А я все жду, когда же меня посетят подобные ощущения.
— Надеюсь, у тебя хватило ума не говорить об этом жене? — Вадим утвердительно кивнул. — Не представляю, что за сумбур у тебя в голове, сынок.
— Просто я не могу любить то, чего еще не существует в природе.
— Существует и очень осязаемо. Ты хоть раз прикладывал руку ее к животу, чтобы ощутить толчок маленького?
— Не пытайся пристыдить меня. Я такой, какой есть. Не романтичный, а прагматичный.
— Какая уж тут романтика, — иронично заметила Галина Матвеевна. — Обычная семейная жизнь без приключений и нервотрепки. Ты, конечно, привык совсем к другому. Валя в этом плане тебя разочаровывает. Никак не дает повода разорвать отношения, да?
— На подобную глупость я не стану реагировать. Ты пытаешься снова наказывать меня за ошибки юности? Не стоит. Я перерос, переболел. Называй, как тебе угодно. Упрекать — на тебя это не похоже, Галина Матвеевна.
— Мой сын перешел на официальный тон, значит, его самолюбие задето.
— Точное наблюдение.
— Я буду только рада, если ошибаюсь. Прости. Надеюсь, ты таки повзрослел и остепенился. Сейчас в твоей жизни все складывается идеально. Остается только благодарить Бога и просить его продлить эту замечательную, светлую полосу.
— Что случилось с медиками? Они все чаще обращаются к небесам. Маковецкая туда же, контролирует каждое Валино движение. Сообщает ей, когда какой религиозный праздник. Воду свячёную принесла. Свечи зажигает и ходит с ними по квартире.
— Она знает, что делает. Надо же, что она оказалась нашей родственницей. Твой отец всегда прекрасно отзывался о ней, как о компетентном враче, а он просто так хвалить не будет. Когда Петя только окончил институт, она уже защитила диссертацию и сама преподавала. Потом — трагедии ее жизни. Потеряла мужа, почти сразу же — родителей. У нее был очень трудный период. Хотя что я говорю? Весь ее путь нелегок. Особенно после того, как трагически погиб сын. Она тогда ушла с кафедры. Все думали, что она не сможет стать прежней.
— Как видишь, она смогла. Ее имя — не пустой звук. Она добилась многого.
— Петя говорил, что она изменилась. Он приходил к ней несколько раз в больницу, где она и сейчас работает. Хотел кое в чем посоветоваться, просто пообщаться. Он сказал мне после встречи, что она надломлена. Но много говорить на эту тему почему-то не стал, как я ни расспрашивала его.
— Боялся, что ты его приревнуешь.
— Неуместная реплика. Я веду к тому, что рада за эту женщину. Ее забота о Вале носит кармический характер. Она долюбливает в ней всех тех, кого потеряла. Не смейся над этим, сынок.
— Да я и не думал. Что ты сегодня вздумала меня песочить? Пришел проведать, пообщаться, скучал. И что же получаю?
— Получаешь здоровую дозу материнской любви, дорогой.
— Ладно, мне пора. Папе привет. Жалко, что я его не застал. Журналы, которые он просил, я принес, положил в его кабинете.
— Спасибо, что не забыл. — Галина Матвеевна встала проводить сына. Маленькая, хрупкая, она приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. — Какой ты у меня уже большой.
82 
