80 
— Сплюнь, комбинатор, — подошел к нему Вадим. — Хорошо, что ты именно так думаешь, но не нужно зарываться. Это всегда наказуемо.
— Согласен. Сдерживай меня, ты ведь знаешь, меня иногда несет.
— Договорились. Ладно, давай работать. Время летит, мне бы к восьми хоть попасть домой. Валентину нельзя надолго оставлять одну. Боюсь, что через недельку-другую придется тебе отпустить меня в незаслуженный отпуск.
— Кто с нею сейчас?
— Маковецкая. Я рассказывал тебе о ней.
— Да, история необыкновенная. Знаешь, Вита говорила, что ее имя довольно широко известно в медицинских кругах. Полезное родство.
— Перестань, прошу тебя. Никто не искал выгоды.
— Я ничего плохого не имел в виду. Согласись, гораздо приятнее, что именно она оказалась Валиной бабушкой, а не какая-нибудь бестолковая, дремучая бабка с ворохом проблем.
— Костя, мне трудно возразить. Просто я об этом не задумывался.
— А где Валина мама?
— У себя дома, в Смирновке.
— Она приезжает часто?
Вадим хотел ответить как есть. Мол, ни разу не была в городе. Все встречи с дочкой до ее замужества происходили в деревне, теперь тоже ничего не изменилось. Говорить о подробностях личной жизни тещи не хотелось. То, что она до сих пор не приехала на могилу Нестерова, не укладывалось у Белова в голове. Как можно жить прошлым и, имея возможность прикоснуться к настоящему, не сделать этого? Пока Вадим продумывал вариант ответа, Костя удивленно смотрел на него.
— Какой, оказывается, сложный вопрос я задал. Он ввел тебя в отрешенно-задумчивое состояние, дружище, — улыбнулся Проскурин, подойдя к окну.
— Давай оставим мою любезную тещу в покое и вернемся к деловому разговору.
— Нет проблем. Посмотри последние документы. Как думаешь, стоит нам продолжать в этом направлении?
Костя взял со своего стола несколько листов с печатным текстом и протянул их Вадиму. Тот сразу же погрузился в их содержание. Через несколько минут он поднял голову. Его лицо выражало удовлетворение. Голубые глаза светились, а губы подрагивали, сдерживая улыбку.
— Знаешь, Костик, я уверен, что твои планы совсем не из области фантастики.
— Это означает одобрение?
— Конечно.
— Ты так уверен? Приятно работать с человеком, который все схватывает на лету.
— Кончай нахваливать. Лучше подсаживайся, и просчитаем еще разик.
— Давай, а потом мне нужно будет проверить несколько «материнок».
Они погрузились в мир цифр. На первых порах бизнес складывался удачно. Белов не хотел загадывать далеко, как его товарищ. Он не строил таких грандиозных планов насчет шикарных авто, домов, круизов. О чудачествах тоже пока не задумывался. У него их никогда не было. Так ему казалось. Он не понимал, как наличие приличной суммы денег может сказаться на его привычках. Они ведь уже сложились. Они — его вторая натура. Неужели пачки «зелененьких» способны изменить того Белова, который сейчас курит «БТ», одевается просто, опрятно и не переборчив в еде? Он почувствовал, что мысли его не сосредоточены полностью на обсуждаемом вопросе. Он увяз в фантазиях, которые рисовали ему Белова, избалованного деньгами, фортуной. Конечно, он не против благ. Почему бы нет? Только пока ему не приходит в голову, что с большими деньгами обычно связаны немалые проблемы. Это хорошо. Говорит о неиспорченности и нестандартности мышления. Он выполняет программу настоящего мужчины. Семья есть, сын скоро родится. Нужно подготовить для него достойную взлетную полосу. Валя будет гордиться своими любимыми, избалованными ее вниманием мужчинами. И сама она изменится. Если изменится он, то и ей сам Бог велит. Воображение быстро нарисовало ему образ высокой, стройной девушки с длиннющими ярко-рыжими волосами и карими миндалевидными глазами. Белов очнулся. Силуэт никак не напоминал Валюшу. Даже если допустить возможность того, что она захочет изменить цвет волос. С глазами дело обстоит сложнее, а у померещившейся красавицы они точно карие. Возврат к прошлому? Как сказала бы мама, опять на горизонте цыганская тема. Первым двум невесткам она присвоила такую категорию. Зачем воображение так издевается над ним? Даже сердце сильнее заколотилось, когда он ее представил. Что эта бестия — его женщина. Нет, чепуха какая-то получается! Ему ничего такого не надо. Он уже сложился как личность и не будет другим. А Проскурин? Костя тоже весь словно на ладони. Он бравирует, когда описывает свои безумные планы. В нем говорит обида на полуголодное детство, неустроенность, вечную усталость матери. На самом деле он не знает, что ему делать с огромной суммой денег, если ока свалится ему на голову.
80 
