Глава пятая. ИНСПЕКТОР МАЛЬСЕНЬ

Инспектор Мальсень при ближайшем рассмотрении оказывается человеком "геркулесова телосложения" и представляет со своими огромными усами - в то время как роялистские офицеры теперь оставляют верхнюю губу небритой довольно страшное зрелище; он наделен не только неукротимым мужеством быка, но, к несчастью, и его тупоголовым упорством.

В четверг 24 августа 1790 года он открывает сессию в качестве инспектирующего комиссара и принимает, тех самых "выборных капралов и умеющих писать солдат". Он находит, что счета полка Шатовье запутанны, что их надо отложить и сделать справки, начинает горячо говорить, порицать и кончает среди громкого ропота. На следующее утро он возобновляет заседание, но не в городской Ратуше, как советовали осторожные муниципальные советники, а снова в казармах. К несчастью, Шатовье, роптавший всю ночь, не хочет теперь ничего слышать об отсрочке или справках. Мальсень от увещаний переходит к угрозам, но на все ему отвечают неумолкающими криками: "Jugez tout de suite!" (Решайте сейчас!) Мальсень в ярости хочет уйти. Но, оказывается, Шатовье, топчущийся во дворе казарм, поставил у всех ворот часовых, которые на требование комиссара, поддержанное и полковым командиром Дену, отказываются пропустить его; он слышит только: "jugez tout de suite". Вот узел, который надо распутать!

Мальсень, храбрый, как бык, обнажает саблю и хочет пробиться к выходу. Происходит свалка. Сабля Мальсеня ломается, он выхватывает саблю у командира Дену, ранит часового и пробивается сквозь ворота, так как его не решаются убить. Солдаты Шатовье в беспорядке преследуют его; какое зрелище для жителей Нанси! Мальсень идет быстрым шагом, однако не переходит на бег, оборачивается время от времени с угрозами и взмахами саблей и так достигает невредимым дома Дену. Возбужденные солдаты осаждают этот дом, но пока не входят, так как их не пропускает группа офицеров, стоящих на лестнице. Мальсень, возбужденный, но необескураженный, обходными путями под прикрытием национальных гвардейцев возвращается в городскую Ратушу. Оттуда на следующее утро он издает новые приказы, новые проекты соглашения с Шатовье, но ни одного из них солдаты не желают принимать; наконец среди страшного шума он издает приказ полку Шатовье выступить на следующее утро и перейти на стоянку в Саррлуи. Солдаты наотрез отказываются повиноваться. Мальсень составляет об этом отказе "акт" - нотариальный протест по всей форме, если б только он мог помочь ему!

Наступает конец четверга, а с ним и конец инспекторства Мальсеня, продолжавшегося около пятидесяти часов. Но за эти пятьдесят часов он, к несчастью, завел дело довольно далеко. Местр-де-Камп и Королевский полк еще колеблются в нерешимости, но солдаты Шатовье, как мы видим, потеряли всякое самообладание. Ночью адъютант Лафайета, находящийся здесь для подобных случаев, посылает во все стороны экстренных гонцов, чтобы призвать национальных гвардейцев. Сон деревни нарушается топотом копыт, громкими стуками в двери; всюду конституционалистам-патриотам приходится облачаться в военные доспехи и отправляться в Нанси.

И вот наш Геркулес-инспектор сидит весь четверг среди объятых страхом муниципальных советников, в центре шумного смятения; сидит весь четверг, пятницу и до полудня субботы. Полк Шатовье, несмотря на нотариальный протест, не желает двинуться ни на шаг. Около четырех тысяч национальных гвардейцев приходят поодиночке или отрядами, не зная о том, чего от них ожидают; еще менее известно, чего можно ждать от них самих. Все полно неизвестности, возбуждения и подозрений: ходят слухи, что Буйе, начавший подвигаться к сельским стоянкам, дальше на восток, просто роялистский заговорщик, что Шатовье и патриоты проданы Австрии и что Мальсень, вероятно, какой-нибудь австрийский агент. Настроение полков Местр-де-Камп и Королевского становится все более и более тревожным; полк Шатовье и не думает уходить; солдаты его в страстном возбуждении "провозят по улицам развевающиеся на двух телегах красные флаги", а на следующее утро отвечают своим офицерам: "Уплатите нам жалованье, и мы пойдем с вами хоть на край света!"

  36